RSS | PDA | Архив   Пятница 29 Март 2024 | 1433 х.
 

Хусаин Фаизханов как посредник между двух цивилизационных начал

18.04.2017 11:03

Выступление первого заместителя председателя Духовного управления мусульман Российской Федерации Дамир Мухетдинов на пленарном заседании XIV Ежегодной всероссийской научно-практической конференции «Фаизхановские чтения» по теме «Власть и общество в полирелигиозном Российском государстве: проблемы и уроки». Конференция, приуроченная к 300-летию муллы Абдуллы Алиева (Батырши), открылась 12 апреля в Санкт-Петербурге:

 

Хусаин Фаизханов как посредник между двух цивилизационных начал

 

В контексте проблемы взаимодействия представителей различных культур в рамках общего социально-политического организма значительный интерес вызывает многогранная личность выдающегося представителя татарского народа Хусаина Фаизханова. Богослов, ориенталист, филолог, тюрколог, археограф, педагог, это человек широких интересов и больших способностей, которому, тем не менее, судьбой не было предначертано реализовать себя полностью. Хотел бы обратить внимание на одну из важнейших сторон деятельности Х. Фаизханова, благодаря которой мы знаем его как «просветителя».

 

Прежде всего, речь идет о задуманном и теоретически подготовленном Фаизхановым проекте реформы мусульманского образования, о котором мы знаем из его сочинений – полемического под названием «Реформа медресе (Ислах мадарис)», и дидактического под названием «Послание (Рисаля)», а также из переписки с его учителем и единомышленником Ш. Марджани. Характерно, что, осознавая преимущества европейской системы образования, отвечавшей требованиям современного общества, Фаизханов пытался не просто слепо копировать западные образцы, а, осознавая и базовые ценности мусульманского общества, к которому он сам принадлежал, пытался создать такую модель образования, которая способствовала бы продуктивной интеграции мусульман в современную эпоху с ее новыми вызовами и требованиями. Система образования российских мусульман, по Хусаин хазрату, должна была воспитывать не только религиозную, но и светскую элиту, когда лучшие выпускники медресе заканчивали бы образование в российских университетах. В сущности, Фаизханов предложил начать межкультурный, межцивилизационный диалог, выступая с той стороны, которая, как правило, долгое время была лишь в роли реципиента. Он считал, что нужно сотрудничество мусульман с российской элитой не только в сферах экономики, управления, защиты Родины, но и в сферах образования, науки, организации самоуправления. Хусаин Фаизханов попытался пробудить российскую умму, он был одним из первых, кого можно назвать «проснувшимися», теми, кто осознал необходимость перемен – перемен, необходимых, в первую очередь, для выживания собственно уммы. Фаизханов продолжил и развил традиции реформаторов мусульманского мира, новой волны мусульманской интеллектуальной элиты, понимавшей необходимость обновления консервативного мусульманского сообщества в условиях новых вызовов, которые нельзя было преодолеть, ограждаясь от меняющегося окружающего мира и ища ответы лишь в Коране и религиозной традиции. Фактически, именно он стал флагманом обновления, попытавшись создать между двумя мирами – современным, правила которого диктовались бурно развивающейся западной цивилизацией, и прошлым, в котором застряло, закопавшись в догматике, мусульманское сообщество.

 

Планы реформ Фаизханова, как известно, не были реализованы при его жизни, а позже. Но справедливо ли в этом случае пенять только на его раннюю кончину? Проблема представляется более сложной. Не сказать, что он не имел единомышленников и соратников. Передовые люди своего времени, объединенные общими идеалами не смогли, однако, обрести необходимую атмосферу для воплощения в жизнь всех своих замыслов. Достаточно вспомнить здесь такую фигуру, как Ш. Марджани, – парадокс, когда учитель стал, по сути, продолжателем дела ученика, – значительно переживший Фаизханова он так и не смог найти достаточно сил, чтобы реализовать задуманный проект. Причиной тому известное явление – неготовность самой мусульманской уммы. Еще один парадокс – парадокс преимущества количества над качеством, – неспособность консервативно мыслящих масс, ведомых улемами своего времени, на модернизацию. Это бессилие прежде всего определялось идеологической зависимостью татарской элиты от схоластической бухарской модели и экономической зависимостью от рынков Бухарского эмирата вплоть до рубежа 1860-1870-х г.

 

Однако уже к концу 19 века идеи Фаизханова о реформе образования в медресе, модернизации европейского типа (включая учет опыта Османской империи и Египта), участии в представительных органах  объединили светскую и большую часть городской религиозной элиты российских мусульман. Эта эпоха, чьим отцом-основателем стал Исмаил Гаспринский,  получила название джадидизма.     

 

Имя Хусаина Фаизханова в перечне этих деятелей занимает особое место. Начиная свой путь как типичный представитель мусульманской интеллектуальной элиты – с медресе, он сумел использовать свои знания и талант, чтобы выйти на уровень светского учебного заведения, научного центра, заняв там достаточно прочное положение педагога и исследователя. Здесь феномен Фаизханова состоит в том, что он, будучи по своему базовому образованию мусульманским религиозным деятелем, теологом, сумел, не оторвавшись от взрастившей его культурной среды, в значительной степени усвоить «западную» научную методологию, умело синтезировав в своих работах навыки, полученные в этих обеих сферах. При этом, Х. Фаизханов повлиял и на исторические труды Ш. Марджани. «Касимовское ханство» Хусаин хазрата ознаменовало отход от биографической традиции и традиции восхваления / осуждения деяний предков в пользу научного анализа, где обсуждались причины возвышения и падения государств. Здесь. Х. Фаизханов сумел объединить достижения российской исторической и исламоведческой школ с историософией Ибн Мискавейха и Ибн Халдуна. Эти концепция критического анализа получила продолжение в «Мустафад аль-ахбар» Ш. Марджани. 

 

Хотя Фаизханов сумел завоевать определенный авторитет в среде петербургских коллег, но его принадлежность к мусульманской среде являлась доминирующим фактором в восприятии его петербургскими интеллектуалами.

 

Недаром во всех письменных документах он фигурирует как «мулла Фейз-ханов», а его таланты, несмотря ни на что, встречают ряд формальных препятствий в виде отсутствия специального светского образования для работы в университете и участия в публикации монографических научных трудов. В последнем случае, в частности, речь идет о знаменитой работе «Материалы для истории Крымского ханства» (1864), в общем-то, собранной силами Фаизханова, но вышедшей под фамилией академика В.В. Вельяминова-Зернова.

 

Это незадачливая ситуация, когда, находясь, по сути, на стыке двух цивилизационных начал, Фаизханов при жизни не смог получить признания, сделать полноценную карьеру ни там, ни здесь. Но любовь к знаниям для него превышала формальные знаки признания.    

 

Продвигая модернизаторские идеи в мусульманское сообщество Фаизханов подвергся такфиру со стороны одного из консервативно настроенных представителей мусульманского духовенства. Последний факт, казалось бы, не смутил его, как можно думать исходя из писем Фаизханова своему наставнику Марджани. Впрочем, при всех возникающих проблемах Марджани оставался ахуном (главой) мусульманского духовенства Казани, а Фаизханов выступал в качестве советника для будущего муфтия ОМДС Салим-Гирея Тевкелева и ключевых российских исламоведов.

 

Фаизханов прекрасно понимал необходимость изучения русского языка и овладения всеми знаниями и методами получения знаний, обеспечивающих бы не только рост интеллектуального потенциала уммы, но и ее социально-политического веса. Это уже потом будет борьба за политические права и рассуждения о единой цивилизации, что мы увидим в работах Исмаила Гаспринского, Юсуфа Акчуры, Садри Максуди и других деятелей джадидизма, а перед поколением Фаизханова стояли иные задачи. По сути, мысли Фаизханова предвосхитили идеи Гаспринского, о достижении российской уммой стандартов современной цивилизации при одновременном сохранении основ мусульманской идентичности. Фаизханов ушел на пороге того времени, когда российская умма разродилась целой плеядой активных и талантливых деятелей, давших самый цвет джадидского движения. Это новая элита, объединившись во всероссийском масштабе, могла противостоять консервативным улемам и нести просвещение в массы. Это сила, которая добилась начала массового печатания мусульманских газет и журналов, открытия национальных школ и медресе нового реформированного типа, создания благотворительных обществ и мусульманских политических объединений и даже организации мусульманской фракции Государственной Думы.

 

Таким образом, Хусаин Фаизханов являлся поистине уникальным человеком для своей эпохи. Будучи личностью, прошедшей становление в рамках мусульманского сообщества, получив традиционное религиозное образование, он сумел не только вписаться в культурную модель российского общества, но при этом сохранить верность ценностям своей культуры, поставив полученные знания на служение именно ей. Фаизханов своим примером смог не только продемонстрировать возможность продуктивной интеграции представителя традиционной культуры в лоно российской цивилизации, но и, по сути, стал первым выходцем из мусульманской среды, выступившим в качестве зачинателя диалога двух цивилизационных начал.

 

В заключение я хотел бы отметить вклад Фаизханова в развитие отечественной богословской школы. Популяризация историко-критического метода, распространение реформаторских идей (в том числе, идеи реформы фикха и калама), просветительская деятельность и стремление вырвать исламскую мысль из плена схоластических предрассудков – всё это характеризует Фаизханова как продолжателя той интеллектуальной линии, которая была задана основателем российской богословской школы Абу Насром ал-Курсави. Не случайно, что Фаизханов восхищался Курсави и в этом плане они были близки с Марджани. Данный факт оказал определяющее влияние на развитие отечественной школы, в частности на ее тяготение к интеллектуализму и обновленчеству. Два наиболее крупных представителя отечественной школы начала XX в. – Риза Фахретдин и Муса Бигиев – находились под большим влиянием Курсави и Марджани. Следовательно, можно утверждать, что в области богословия Фаизханов, с одной стороны, выступил сторонником идей Курсави, а с другой стороны, на собственном примере продемонстрировал, как в одном человеке могут сочетаться несколько интеллектуальных традиций.

 

К сожалению, эта линия, идущая от Курсави к Марджани и Фаизханову, а от них – к Фахретдину и Бигиеву, прервалась в середине XX в. Однако труды представителей нашей школы исследованы довольно неплохо (хотя, безусловно, еще есть над чем работать). При этом, независимо от российского богословия, в остальном исламском мире развивалась своя ветвь модернизма и неомодернизма. Полагаю, выстраивая стратегию формирования современной теологической и философской школы в России, мы должны учитывать и наше наследие, и модернистское движение в остальной части исламского мира, и современное исламоведение. Таким образом, мы стоим перед необходимостью сочетания еще большего числа интеллектуальных традиций – как минимум, трех (а с учетом феномена глобализации и междисциплинарности, может зайти речь и о еще нескольких). В этом непростом деле фигура Хусаина Фаизханова должна стать для всех нас примером и источником творческого вдохновения!

 

г.Санкт-Петербург, 12 апреля 2017 г. 

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/analytics/expert/41784/">ISLAMRF.RU: Хусаин Фаизханов как посредник между двух цивилизационных начал</a>