Иран, Израиль и угроза войны

Среди бесконечных скрытых и явных призывов к войне против Ирана, выделяется один из аргументов, излюбленный агрессивно настроенными учеными мужами и политиками: Иран, как заявляют последние, “представляет угрозу самому существованию государства Израиль”.

Друзья, враги и “угроза существованию”
Это положение особенно типично для экс-кандидата на президентский пост от Республиканской партии, Джона Маккейна. Более того, экс-претендентка на должность вице-президента Маккейна, Сара Пэлин, отвечая на вопрос о реакции Америки в том случае, если Израиль предпримет одностороннюю военную операцию против Ирана, трижды повторила свое заявление, отдающее произраильской риторикой: “Я не думаю, что стоит пересматривать те меры, которые Израиль должен применить для защиты своего населения и своей безопасности”.
Сущность аргумента в следующем: поскольку Иран есть “непосредственная угроза” безопасности Израиля, “ядерный Иран” не приемлем и вовсе. В результате, Израиль и Соединенные Штаты полагают, что имеют право на “любые действия” для нейтрализации “иранской угрозы”. Одним словом, речь идет все о той же “доктрине Буша” и оправдании войны против Ирана. Тем временем, волнения и беспорядки по-прежнему бушуют в Афганистане, Ираке и в последнее время – на управляемых государством племенных территориях Пакистана. Вдобавок к этому, как вам скажет любой мало-мальски знакомый с историей современного Ближнего Востока, в прошлом Израиль не останавливался перед бомбежкой своих соседей. Он дотошно следует политике в духе “сначала нападение, потом – все вопросы” в Ливане, Ираке и, как показали последние события, Сирии.
Вместе с тем, два месяца назад вице-президент Ирана по делам культурного наследия и туризма Эсфандиар Рахим Машаи сделал несколько “противоречивых” заявлений относительно Израиля и израильского народа, которые получили разное освещение в западных СМИ. Что же это за малоизвестное замечание Машаи? “Сегодня Иран – друг народов Соединенных Штатов и Израиля, и у нас нет врагов среди государств мира”.
Такой не слишком пугающий комментарий не соответствует представлениям западной прессе об Исламской республике как о горстке диких, безумных и иррациональных фанатиков, с которыми никак не может договориться администрация Буша. Этот сюрреалистический фарс сознательно поддерживается, несмотря на то, что Соединенные Штаты вполне эффективно ведут переговоры с Ираном по поводу обеспечения безопасности в Ираке и Афганистане (аналитик Патрик Кокберн объясняет совпадение приоритетов Ирана и Америки тем, что без содействия Ирана обеспечение стабильности в Ираке невозможно). Кроме того, США вовсе ушли на второй план в переговорах Ирана и Европейского Союза по поводу иранской ядерной программы.
В свою очередь, президент Махмуд Ахмадинеджад в ходе пресс-конференции в Тегеране отметил, что “позиция Машаи совпадает с видением правительства”. Он также добавил: “У нашего государства нет никаких проблем с другими государствами и народами”.
Надо отметить, что слова Машаи крайне отдаленно связаны с широко растиражированным заявлением Ахмадинеджада, в котором он якобы призывал “стереть Израиль с лица земли”. Любой человек, более-менее знакомый с персидским языком, может подтвердить, что слова Ахмадинеджада были намеренно искажены для того, чтобы обеспечить СМИ кричащими заголовками и демонизировать иранского президента из соображений политической выводы.
И хотя подлинные слова Ахмадинеджада несли в себе довольно агрессивный смысл, они ни в коем случае не свидетельствуют о прямой угрозе государству Израиль. То же самое можно сказать и о заявлении израильского министра по делам инфраструктуры Биньямина Бен-Элиезера, который заметил, что любое нападение на еврейское государство приведет к “уничтожению иранской нации”. Иранские политики слишком хорошо это знают, чтобы серьезно рассматривать перспективу неспровоцированного нападения на Иран.
Учитывая ядерный арсенал Израиля, который по некоторым данным насчитывает до 200 боеголовок, даже самые воинственные политики из иранского руководства понимают, что ядерный удар по Израилю равносилен национальному самоубийству. Однако, высказывая такое предположение, мы тем самым признаем существование иранской ядерной программы. Согласно же данным ЦРУ за 2007 г., Иран приостановил свою ядерную программу еще в 2003 г., что делает разглагольствования о “ядерном Иране”, столь излюбленные “ястребами” из Вашингтона и Израиля, несколько необоснованными.
Угрозы Бен-Элиезера об “ответном” геноциде были словно незамечены теми же учеными мужами, которые предостерегали мир о “разрушительных амбициях” Исламской республики. К психологической войне против Ирана присоединились и высокопоставленные демократы, такие как сенатор Хилари Клинтон, по словам которой в случае нападения на Израиль “мы будем в состоянии полностью уничтожить их [иранцев]”.
Об упрощении проблемы ирано-израильских отношений
Часто утверждают, что до революции в Иране шах поддерживал хорошие отношения с Израилем. Хотя в этом заявлении и содержится зерно истины, реальность была не столь безоблачной, поскольку ирано-израильские отношения были обречены на ухудшение из-за амбиций Ирана в регионе. Д-р Трита Парси, президент Национального ирано-американского совета, пишет в своей книге “Ненадежный альянс: тайные связи Израиля, Ирана и Соединенных Штатов” о том, что Алжирский договор 1975 г. с Саддамом Хусейном осложнил ирано-израильские отношения, так как в политике шаха произошел проарабский сдвиг, призванный обеспечить признание иранской гегемонии в регионе арабскими странами. Шахское правительство усугубило недовольство израильтян, проголосовав в ноябре 1975 г. за резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН 3379, согласно которой “сионизм [идеология, лежащая в основании еврейского государства] есть форма расизма и расовой дискриминации”.
С учетом вышесказанного, не приходится сомневаться, что после революции протест против израильской оккупации Восточного Иерусалима, Западного берега и Сектора Газа в существенной степени определял идеологическую позицию революционеров как с левого фланга, так и среди религиозных правых. Противостояние Израилю со стороны исламских сил коренилось в чувстве солидарности с палестинским народом и возмущением оккупацией Иерусалима, мечети Омара и мечети аль-Акса, которая считается третьей по важности святыней Ислама. Некоторые представители духовенства и светские интеллектуалы обвиняли шаха в том, что тот облегчил военные операции Израиля, исправно поставляя нефть в еврейское государство на протяжении нескольких десятилетий.
Израиль также сыграл важнейшую роль в создании и подготовке секретной полиции шаха, САВАК, пытавшей, арестовывавшей и убивавшей диссидентов. Этот факт предопределил враждебность многих революционеров по отношению к Тель-Авиву. Наконец, дело еще и в пресловутой “вине в соучастии”: из-за тесных связей с Вашингтоном Израиль воспринимался как враг Исламского государства. Революционеры часто пренебрежительно отзывались об Израиле как о “маленькой Америке”.
Разграничение иудаизма и сионизма
Во время Исламской революции аятолла Хомейни ясно дал понять, что он разграничивает еврейскую религию как часть “авраамической” традиции и сионизм, который он нарек лишенной глубоких корней идеологией, направленной на лишение палестинского народа национальных прав и культурной идентичности. Многие другие идеологические направления также возражали против дискриминационной и этноцентристской логики сионизма.
При этом, надо сказать, иранские евреи избирают собственного депутата в 270-местный парламент и пользуются некоторыми автономными правами. Исламские суды признают еврейские законы в области погребения и разводов, а сами евреи, подобно всем иранцам, являются военнообязанными.
Известно, что иранский президент неоднократно заявлял: “Мы уверены, что все люди, живущие в Израиле, - евреи, мусульмане и христиане – должны принять участие в свободном референдуме и выбрать свое правительство”.
Некоторые усомнятся в этом, но Ахмадинеджад признает, что только демократическое решение может вывести палестинцев и израильтян из того тупика, в котором они пребывают уже 60 лет. Более того, если оба народа в ходе честного и прозрачного выборного процесса договорятся о сосуществовании двух государств, то Ахмадинеджад, безусловно, согласится с таким результатом.
Незнание и категоричность – не повод для войны
Иран никогда не угрожал Израилю напрямую; он лишь предостерегает об ответной атаке в случае, если Израиль нанесет удар по иранскому ядерному оборудованию. Как известно, Израиль пустил пробный шар в этом направлении, и сейчас в стране продолжаются дебаты по поводу воплощения военного сценария в жизнь. Даже такой аналитик-“ястреб”, как Ронен Бергман, автор книги “Тайная война с Ираном: 30 лет скрытого противостояния самому опасному государству-террористу мира”, заявил на английском канале “Аль-Джазиры” во время телешоу Риза Хана, что Иран никогда не применит ядерное оружие против Израиля первым.
Слова Машаи – хороший знак, опровергающий пропаганду, которая приписывает Ирану непримиримую враждебность к еврейскому государству. Представления о том, что конфликт между двумя странами неизбежен, не соответствует действительности.
Ирано-израильские отношения – намного более сложный феномен, чем его изображают СМИ. Они далеко не сводятся к неослабевающему противостоянию. Тот факт, что Машаи не ставит знак равенства между израильским правительством и израильским народом, - хороший знак. Даже если поддержка Машаи со стороны Ахмадинеджада – всего лишь прагматичный жест, она показывает, что политика “кнута и пряника” может в перспективе вылиться в плодотворные переговоры и предотвратить войну. Иранское руководство не настолько чуждо рациональным соображениям, как нас стараются уверить. Слова Машаи свидетельствуют о том, что правительство Ирана проводит разграничение между политикой израильских властей и народом Израиля.
Таким образом, война не является неизбежной. Израильская военная операция не может быть обоснована существованием “непосредственной” или “смертельной” угрозы Израилю со стороны Ирана, учитывая, что правительство Ахмадинеджада всегда говорило только об ответных действиях против израильской агрессии и что наличие действующей программы по созданию ядерного оружия в Иране не доказано. У израильских «ястребов» нет никаких законных оснований для развязывания войны против Ирана, и любому возможному акту агрессии следует немедленно противопоставить антивоенные меры.

Садек Кабир

Monthly review