Оппозиционные движения в Саудовской Аравии

Спустя полгода после т.н. "арабской весны", вызвавшей революции, восстания и даже полномасштабную гражданскую войну как минимум в шести арабских странах, пока не наблюдается ни малейших признаков того, что протестный дух перекинется на Королевство Саудовская Аравия (КСА). Академические и правительственные круги на Западе и вовсе отрицают такой вариант развития событий, ссылаясь на особенности политической культуры королевства и устойчивость «Дома Саудов».

За последние два десятилетия большинство академических и журналистских исследований инакомыслия в Саудовской Аравии фокусировались на двух категориях оппозиционеров, а именно: на шиитском меньшинстве и т.н. «салафитах», отличающихся от большинства саудовцев неприятием проамериканского курса и ставших реальной внутриполитической силой после первой войны в Персидском заливе в 1991 г. В последнее время особое внимание уделяется и различным вооруженным группировкам – т.н. «джихадистам» (в т.ч. действующим и под знаменем «Аль-Каиды»), которые начали свою террористическую кампанию в мае 2003 г.

Однако, следует отметить, что оппозиция в КСА не ограничивается лишь указанными движениями – есть и другие (потенциальные или действующие) платформы оппозиции, включая реформистское движение «Ас-Сахва» ("Возрождение"), несалафитскую исламскую оппозицию, т.н. «либералов» и даже официальный религиозный истеблишмент.

При всем при этом необходимо понимать, что разновидности религиозной оппозиции не совсем поддаются стройной классификации. За очевидным исключением шиитов, все нижеперечисленные категории участвуют в "перекрестном опылении" на идеологическом, теологическом и политическом уровнях. Формирует эти группы и движения - или, по крайней мере, регулирует их идеологическое, интеллектуальное и политическое взаимодействие друг с другом и с внешним миром - господствующая в Саудовской Аравии т.н. «ваххабитская» религиозная традиция. Иными словами, несмотря на фактически приверженность самого «Дома Саудов» т.н. «ваххабизму», именно эта традиция является своего рода базовой "точкой отсчета", определяющей идентичность и оппозиционную роль многих из групп при всей парадоксальности данного тезиса.

В то же время, многие группы в достаточной степени обладают особенными и характерными чертами, чтобы рассматриваться как отдельные акторы, способные оказать свое влияние на политическое будущее страны.

Официальный религиозный истеблишмент: бастион ас-Саудов?

Благодаря своим обширным нефтяным запасам, центральной роли в исламском мире и большому геополитическому влиянию в регионе, КСА сохраняет первостепенную важность для экономического процветания Запада и для поддержания западного, особенно американского, политического влияния на Ближнем Востоке.

Именно ввиду этой значимости для западных политических и экономических интересов за развитием событий в Саудовской Аравии активно следит обширный круг западноевропейских и североамериканских заинтересованных лиц, а также западная публика в целом. Опасения по поводу долгосрочной стабильности КСА и ее роли инкубатора для антизападных боевиков получили особенно драматическую окраску на фоне событий 11 сентября 2001 г.

Кроме того, международные организации, занимающиеся правами человека и гражданским обществом, озвучивают опасения по поводу самой природы саудовского общества.

Отчасти в качестве реакции на растущее давление со стороны международного сообщества, саудовские правители начали осторожный подконтрольный процесс реформ и стали поддерживать призывы к расширению дебатов и диалога в Саудовской Аравии. Процесс реформ тесно связан с именем короля Абдуллы, который наследовал престол в августе 2005 г.

Однако, несмотря на широкомасштабные дебаты обо всех аспектах национальной и публичной жизни и соответствующие конкретные изменения, очень мало что изменилось в КСА. В стране наблюдается очень ограниченная политическая жизнь: отсутствуют политические партии и профсоюзы, религиозные меньшинства (особенно шииты) продолжают испытывать дискриминацию, а на социокультурном уровне жесткие ограничения наложены в самых разных сферах, в частности, на женщин, которым по-прежнему запрещено водить автомобиль.

Т.н. "арабская весна", распространившиеся по Ближнему Востоку и Северной Африке, на настоящий момент не достигла саудовской улицы, несмотря на активные усилия самых преданных противников «Дома Саудов». И если Эр-Рияд и Джидда не так уязвимы для массовых уличных восстаний, как Тунис, Каир или Сана, это еще не гарантирует долгосрочной стабильности и благополучия саудовской правящей системы.

Ввиду глубоко племенного и религиозного характера саудовского общества, а также специфической политической культуры КСА (где общественная мобилизация и организованные политические группы практически неизвестны), наиболее сильным оппозиционным потенциалом обладают религиозные акторы, движения и институты.

Этот феномен уже получал развитие на протяжении последних двух десятилетий, когда в преддверии первой войны в Персидском заливе оппозиционеры выступили открыто, сначала подписав в 1991 г. Письмо с требованиями, а затем в 1992 г. Меморандум с советами, адресованные королю Фахду. Практически все подписавшиеся представляли собой квалифицированных специалистов со взглядами, сформировавшимися под влиянием салафитов и «Братьев-мусульман».

Может показаться странным, что официальный религиозный истеблишмент рассматривается как потенциальная база оппозиции – ведь саудовская правящая элита опирается на религиозный истеблишмент в поддержании своей легитимности и проведении политики всеобщего контроля. И действительно, по некоторым сообщениям официальный религиозный истеблишмент будет на стороне режима до самого конца.

Прежде чем рассмотреть возможную роль и реакцию религиозного истеблишмента в условиях изменений, необходимо дать определение этому истеблишменту. В данной статье под ядром официального религиозного истеблишмента в Саудовской Аравии понимается «Совет старших улемов» (30-40 старейших религиозных лиц) и вспомогательную «Большую комиссию улемов» (которые совместно контролируют религиозную сферу в КСА и за его пределами); «Комиссию по распространению добродетели и предотвращению порока» (ответственную за поддержание исламских норм и обычаев); и судебные органы, в особенности «Высший судебный совет». Все эти институты и подконтрольные им комиссии и организации представляют собой критически важные органы саудовского государства и в этом смысле могут считаться наименее уязвимыми для оппозиционных настроений.

Однако, если расширить эту категорию и включить в нее все религиозные и культурные институты, действующие в Саудовской Аравии и за его пределами, тогда потенциал для восходящего давления и оппозиционных настроений со стороны институтов, внешне имеющих официальный характер, увеличивается. Такая экстраполяция вполне оправданна, поскольку все зарегистрированные религиозные организации в КСА (и зарубежные институты, действующие под саудовским руководством) в конечном итоге привязаны к основополагающим институтам, перечисленным выше.

Оппозиционный вариант обладает значительным потенциалом в свете того, что оплачиваемый персонал и волонтеры этих организаций отличаются религиозным пылом и отрицательным отношением к коррупции приближенных к королевской семье кругов и малоприятным чертам внешней политики Саудовской Аравии, в особенности, длящегося уже шесть десятилетий прочного альянса с Соединенными Штатами.

«Ас-Сахва»: сплав «салафитов» и «ихванов»

Движение, известное как «Ас-Сахва аль-Исламийя» ("исламское возрождение") является, пожалуй, самым передовым модернизационным движением в КСА. Ас-Сахва зародилась в 1970-е гг. в университетах и других элитных институтах, но ее корни уходят еще глубже, как минимум в 1960-е гг. В те годы Саудовская Аравия подвергалась влиянию из-за рубежа - в особенности, через идеи египетских «Братьев-мусульман», которые начали прибывать в КСА в 1950-е и 1960-е гг., стремясь избежать преследований в своей стране. Эксперты характеризуют идеологическую силу, стоящую за движением, как сплав традиционного саудовского мышления и философии «Ихван аль-Муслимин» (т.е. «Братьев-мусульман»).

Ас-Сахва раздроблена на несколько соревнующихся между собой течений, не поддающихся стройной структуризации. В контексте оценки оппозиционной роли и потенциала движения – ас-Сахву можно охарактеризовать как неоднородное социорелигиозное (а начиная с 1990-х гг. - и политическое) движение, состоящее из т.н. «ваххабитского» религиозно-культурного ядра и сильных модернизационных течений «салафитского» типа и выборочно придерживающееся методов «Братьев-мусульман». Последняя черта обрела первостепенную важность, когда активисты движения вышли на политическую арену и начали устанавливать и поддерживать отношения с партнерами за пределами КСА. Согласно этому определению, ас-Сахву можно назвать уникальной и влиятельной социокультурной и политической силой в Саудовской Аравии.

В первые два десятилетия своей активности, ас-Сахва была мощным оплотом саудовского режима. Несмотря на влияние со стороны неместных движений (в особенности египетских «Братьев мусульман»), ведущие активисты в университетах, профессиональных учебных заведениях и на бюрократических постах осторожно увязывали богословскую риторику с политическими интересами и мировоззрением «Дома Саудов». Как минимум на словах, ведущие активисты ас-Сахвы твердо придерживались идеи о том, что саудовская королевская семья и официальный саудовский религиозный истеблишмент являются истинными представителями ислама на мировой арене. Благодаря такой политической позиции, семейство Саудов долго рассматривали ас-Сахву как незаменимых идеологических союзников, способствовавших признанию со стороны широкого круга игроков на мировой арене.

Однако, оглядываясь назад, становится очевидно, что ас-Сахва всегда несла в себе ростки протеста и даже прямой оппозиции по отношению к «Дому Саудов». Это проявилось в начале первой войны в Персидском заливе 1991 г., когда Саудовская Аравия предоставила свою наземную и воздушную территорию в пользование западным армиям, сделав возможной войну международной коалиции под руководством США против Ирака. Такой открытый и вызывающий альянс с западными армиями против другой арабской и мусульманской страны глубоко потряс многие слои саудовского общества, и особенно активистов и сторонников ас-Сахвы.

Впервые со времени образования Саудовской Аравии в 1932 г., на поверхность вышли глубокие и непримиримые противоречия между самопровозглашенной ролью «Дома Саудов» в качестве «хранителя истинного ислама» и практически полная зависимость КСА от западных держав, особенно от Соединенных Штатов, в деле поддержания безопасности страны. Неудивительно, что на протяжении последующего десятилетия саудовские правители столкнулись с относительно новым феноменом, а именно серьезной оппозицией уже религиозных кругов.

И во главе оппозиции встали лидеры и активисты ас-Сахвы, способствовав созданию Письма с требованиями в 1991 г. и Меморандума с советами в 1992 г., соответственно. Первый документ представляет собой краткое изложение основных требований зарождающейся оппозиции (в первую очередь - создание Консультативного совета и модернизация судебной системы), в то время как второй содержал детальную программу реформ. Вместе эти документы стали беспрецедентным политическим вызовом и были восприняты Саудами и их сторонниками как наглый и прямой вызов их власти.

Из стана этих первых оппозиционеров вышли такие влиятельные лидеры ас-Сахвы как Сафар аль-Хавали и Салман аль-Ауда, открыто выразившие свое недовольство внешней политикой ас-Саудов, а также коррупцией и идеологическими отклонениями, которые, по их мнению, заставили Королевство отступить от своей религиозной и политической миссии. В 1994 г. они были арестованы и выпущены только в 1999 г., когда власти заручились гарантиями того, что оба воздержатся от публичной критики режима. С момента выхода на свободу они не подвергались никаким враждебным актам со стороны агентов саудовских спецслужб, что породило слухи о некой сделке с режимом.

 «Приручение» аль-Хавали и аль-Ауда, казалось бы, подтверждает тезис о том, что Сауды сгладили открытые разногласия с движением ас-Сахва. Однако вывод о том, что отношения между сторонами могут вернуться к уровню 1970-х и 1980-х гг., представляется не совсем обоснованным. После того, как многие лидеры и активисты движения пережили тюремное заключение и другие преследования, на политическом и организационном уровне наблюдается значительный дефицит доверия. При этом главным источником раздора является идеология, и в определенных условиях она может вызвать еще более глубокий раскол, чем в начале и середине 1990-х. С точки зрения некоторых лидеров и активистов ас-Сахвы, религиозная легитимность саудовского режима значительно снизилась - а для некоторых и вовсе исчезла - оставляя способность «Дома Саудов» говорить от «лица истинного ислама» под вопросом.

В то же время, следует отметить, что и способность ас-Сахвы к сплоченным действиям также остается под вопросом. Согласно мнению экспертов, ас-Сахва стало представлять собой своего рода «латентное» движение, оказавшееся в тисках «ваххабитской» теологии, завязшее в решении «частных вопросов» вместо призывов к «реальным политическим изменениям».

По материалам арабской прессы