RSS | PDA | Архив   Четверг 28 Март 2024 | 1433 х.
 

ИСЛАМ В СИСТЕМЕ ГЛОБАЛЬНОЙ И РЕГИОНАЛЬНОЙ СТАБИЛЬНОСТИ

26.08.2008 15:10

А. О. Колобов, к. полит. н., доцент ФМО ННГУ им. Н. И. Лобачевского
О. А. Колобов д. и. н., академик, профессор ФМО ННГУ им. Н. И. Лобачевского,
Почетный Консул Чешской республики в Нижнем Новгороде

Глобально ориентированный мир развивается при ускоряющемся процессе ослабления традиционных территориальных, социокультурных и государственно-политических барьеров, предполагающем установление принципиально новой системы международного взаимодействия и взаимозависимости[1]. Он настойчиво взывает к обретению человечеством состояния устойчивого развития и стабильности в самых различных измерениях (локальном, глобальном, общепланетарном)[2].

Новый мировой порядок, даже при безусловном лидерстве США, обуславливает вариативность и спецификацию в рамках мировых структур организации международно-политической жизни индивидов, групп, объединений государств. «Полисистемность как социальная организация глобальной общности, – подчеркивает известный российский политолог М. Чешков, – определяет и то, что сейчас часто проектируют в виде мирового/глобального гражданского общества. Подобный термин демонстрирует явное стремление осмыслить мировой социум или, по аналогии, с социумом национально-страновым или социумом вообще, но представляемым через призму западного исторического опыта и, в частности, марксистского понимания структуры общества, делящегося на базис и надстройку. Если аналогия достаточно проблематичная, то калькирование западного опыта и марксистского взгляда на этот объект кажется ошибочным. Дело в том, что принцип связей-конституант обуславливает такое построение мирового социума, которое имеет вид не отдельных артикулированных структурированных (Центр – Периферия) позиций и уровней («сферы» мировой экономики, политики и культуры), но – условно-сетевого общества, то есть совокупности связей, сетей, потоков, образующих подвижные, неустойчивые очаги (кластеры), где деления по типу первичное-вторичное сохраняется как ситуационное, а не структурно-артикулированное деление. Как видим, тип организации есть такой параметр, понимание которого имеет ключевое значение для глобальной общности, поэтому анализ организации образует второй (после ядра) уровень описания глобальной общности и в него включается еще один параметр – целостность, интегрированность)»[3].

Архитектура безопасности современного глобального общества риска (Global Risk Society) настойчиво требует четкого расчета всевозможных обстоятельств сдерживания ассиметричных угроз важнейшим факторам мировой политики при одновременном утверждении в стратегически важных и богатых природными ресурсами областях настоящей стабильности[4]. Проблема создания надежной модели последней для России более чем актуальна. Ее качественное решение ослабит напряжение в обществе, исключив, к тому же конъюнктурное целеполагание в самих процессах разработки программ устойчивого развития страны на современном этапе и обозримом будущем.

«Чтобы в условиях динамичных изменений внешней среды и внутренней структуры обеспечить безопасность социальной системы, – справедливо отмечают российские ученые М. Дзлиев, Р. Яновский, А. Ващекин – ей необходимо управлять внутренними и внешними процессами в соответствии со своим функциональным инвариантом – в противном случае она обречена на утрату системообразующих свойств и разрушение структуры. Отсюда следует, что безопасность социальной системы характеризуется наличием определенных программных установок, отвечающих интересам выживания и прогрессивного развития. Подобные «концепции будущего» должны отвечать целям общественного развития и реальным средствам их достижения – интеллектуальным и миграционным ресурсам данной социальной системы.

Оценки стабильности должны включать качественную характеристику грозящей или разворачивающейся дестабилизации извне, когда серьезные объективные потрясения переживает социально-территориальная система более высокого порядка, или когда против нее предпринимаются какие-либо действия (блокада, санкции, нажим и т. д.), и изнутри, в рамках самой системы.

Существенный причиной низкой эффективности прогнозирования и осуществления действий в области политического риска является недостаточная изученность процессов поведения населения в условиях неопределенности ситуации, а также неотработанности процесса принятия решений, способных сбалансировать противоречивые интересы и морально-психологические установки индивидов. Именно этим, а не иррациональностью поведения населения объясняется многие парадоксы, с которыми постоянно приходится сталкиваться специалистам в области политического анализа.

Главное, что необходимо российскому обществу, это упреждающий подход к социальным конфликтам, их научная прогностика, предусматривающая в числе прочего разработку системы стратегических измерений, показывающих уровень и остроту социальной напряженности, выявляющих ее порог, за которым социальный взрыв становится вероятным, а то и неизбежным. Совершенствование механизма предотвращения конфликтов предполагает рост политической и правовой культуры населения, изменение мировоззрения людей и традиций политического процесса в обществе, долгое время находившихся во власти силовых и несиловых моделей социального устройства»[5].

В процессе управления сложными политическими делами российского общества лицам, принимающим решения (ЛПР), необходимо побыстрее обрести возможность эффективно влиять на конфликтообразующие ситуации и активно использовать творческий потенциал самых различных организаций, включая, прежде всего, традиционные религиозные, а ислам – в особенности, учитывая три группы социальных действий: 

  • «поле сил», то есть имеющиеся социальные группы и слои населения, их реальный потенциал и как следствие их возможности оказывать влияние (или) давление на принятие решения;

  • «ожидаемые результаты» – это выделение предпочтительных (с точки зрения структуры в пользу которой проводится анализ) социальных групп, учет их интересов и целей, что служит основой для формирования приоритетных интересов населения региона в целом;

  • «правила поведения» – нормативно-правовые акты, законы, решения, постановления, этические нормы и т.п., в рамках которых развивается общество[6].

Во всех современных системно-ресурсных расчетах глобальной и региональной стабильности ислам является по-настоящему стратегическим определением.

Это – религия в строгом смысле слова[7]. Она, как и другие конфессии, не может нести ответственности за то, как ее интерпретируют политики, но располагает мощнейшим мобилизационным потенциалом людей и теми ценностями, без которых объединение людей для осуществления благих дел невозможно[8]. Кроме того, ислам представляет собой целостное мировоззрение, комплект норм поведения, систему общественного устройства и государственного управления. Его системообразующие качества сильнейшим образом начинают влиять на обеспечение необходимых позитивных действий гражданского общества не только в региональном, но и в глобальном масштабе. Именно поэтому ЛПР России нужна адекватная оценка новой миссии ислама, если они заинтересованы в стратегически стабильном и государстве и обществе.

Мусульманский мир в целом, более чем какой-либо другой, олицетворяет сетевую модель общества. Его подключение к формирующейся системе глобального управления (Global Governance) способно решить многие проблемы, относящиеся к стратегической стабильности в региональном и общемировом измерениях. В принципе, сетевая система с учетом воздействия ислама и других мировых религий, разумеется, уже сегодня способна стать высшей формой управления глобально ориентированного, взаимозависимого, но не лишенного противоречий мира. Сети легко пронизывают государственные границы, преодолевают экономические и юридические преграды, начинают внедрятся в нашу жизнь, в нашу практику, становятся для нас совершенно необходимым, и постепенно мы из обычных людей, из людей иерархических, со своим отношением к насилию, к праву, к возможному и невозможному, к морали и нравственности, превращаемся в сегменты глобальной паутины, и сквозь нас уже можно пропускать любые вещи[9]. Как положительные, так и отрицательные – темные импульсы, побуждающие к совершению каких-то вещей, каковые, если бы мы сохранили свои изначальные ценности, никогда бы и в голову не пришло сделать. Именно поэтому сеть таит в себе колоссальную угрозу, если она неизвестна, однако, как и любое оружие, сеть может быть использована как нами, так и против нас. Сегодня сеть для нас враждебна, но стоит осмыслить ее и начать использовать, как и у нашего сетевого общества появятся враги[10]. В сети, конечно же, больше иерархичности и организованности, чем в чистом хаосе, но гораздо меньше организации и рассудочности, чем в иерархии, в государстве, в правовых системах, политических, даже в экологических структурах. Данное ее качество способно привнести некую стабильность, но для последней чрезвычайно важным обстоятельством является концептуальный подход, мировоззренческая компонента, традиции, не отображающая необычную, а следующую основной созидательной новации. В связи с этим, ислам как религия действия умело синтезирует опыт прошлого с задачами современной сиюминутности. Таким образом, его мобилизующий миротворческий и стабилизирующий в целом потенциал наращивается. Данный фактор мировой политики уже не может игнорироваться при решении любой важной (народнохозяйственной, идеологической, политической) задачи, стоящей перед людьми на региональном и глобальном уровнях. В России, как и в других странах мира, ислам реально способствует единению индивидов, групп, организаций по шкале государственной и общественной пользы, что сказывается самым положительным образом на стабильности и безопасности во всех смыслах этого слова.

Примечания:

[1] Подробнее см.: Панарин А. С. Политология: Учебное пособие. – М.: Гардарика, 2000. с. 10.

[2] Там же, с. 241–242.

[3] Постиндустриальный мир и Россия./ Отв. ред. Хорос В. Г., Красильшиков В. А. – М.: Эдиториум УРСС, 2001. с. 123.

[4] Internationale Politik, № 3, май-июнь 2007, с. 4–12.

[5] Безопасность Евразии. Журнал высоких гуманитарных технологий, № 4 – 2001, октябрь-декабрь, с. 393.

[6] Там же, с. 395.

[7] Россия в глобальной политике, том 4, № 5, сентябрь -октябрь 2006, с. 16–17.

[8] Там же.

[9] Профиль, 28 января, 2008, с. 34.

[10] Там же.

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/culture/islam-world/4208/">ISLAMRF.RU: ИСЛАМ В СИСТЕМЕ ГЛОБАЛЬНОЙ И РЕГИОНАЛЬНОЙ СТАБИЛЬНОСТИ</a>