Ильдар Нуриманов: Тропою Ломоносова, дорогой Фаизханова!

Невероятны повороты судьбы. Мальчик из архангельской деревни Ломоносов пришёл с котомкой в Москву, а теперь через 250 лет в созданный им Университет также устремляется молодёжь из глубинки. Россия прирастает провинциями…В возрасте 26 лет юноша из татарского села с Нижегородчины не только завершил обучение в МГУ, но и стал директором Издательского дома «Медина», выпускающего исламскую литературу в годы, когда одна за другой запрещаются книги исламского содержания.Его имя – Ильдар Нуриманов. Беседа с ним началась в ещё пахнущем свежей краской новом московском офисе издательства – с чтения аятов 41 суры Корана «Фуссылят».

- Как Вы вышли на тропу Ломоносова? Расскажите о своих
корнях!

- Я уроженец древнего мишарского аула Сафаджай (в ранних
документах Сабачай), переименованного в советское время в «деревню Красная
Горка». Это, казалось бы, простая татарская деревня, где живут только татары и
действуют 5 мечетей. Моя малая родина с глубокими историческими корнями и
сильным духом. Семья моя - простые рабочие, отец был шофёром, мать трудилась в
колхозе, сейчас родители уже на пенсии. У них пятеро детей, и я самый младший.

Взросление моё пришлось на переходное время от коммунизма к
демократии. Были материальные проблемы, но не столь серьезные, как в городах. Мы
никогда не голодали, но дефицит чувствовался в простых вещах – сахар, например.
Жили своим огородом и на домашних выпечках, хоть и без мяса. Оно бывало только
по праздникам: пельмени, перемячи. В школе я застал последние следы советского
времени: носил октябрятскую звёздочку, пионерский галстук, но до комсомола не
дошёл – времена пришли иные.

У нас все сельчане, и педагоги в том числе всегда к вере
относились доброжелательно. А на моих глазах пошёл процесс возрождения Ислама:
сначала в 1988 году прямо перед нашим домом открыли первую мечеть, подняли
минарет, и понеслись звуки азана, а сейчас у нас уже 5 мечетей! Даже когда у нас
были закрыты мечети и срезаны минареты – всё равно люди втайне собирались на
джума и на праздники. Не боялись, что настучат, и в целом всё проходило
нормально. Чем тяжелее было для веры - тем теплее и ревностнее к ней относились.

- И всё же не все школьники Сафаджая пошли учиться на
имама. Когда случилось «первое зажигание» верой и Вы определили путь в жизни?

- Это родители заложили основу. А первое сильнейшее
впечатление – открытие мечети у нас перед окном. Здесь впервые в районе подняли
минарет, после чего начались открытия и в других сёлах района. Мы ходили на
намазы, особенно впечатлили вечерние таравихи. Поднял всю исламскую жизнь у нас
имам Абдулбари–хазрат Аллямов, который вместе с моим отцом работал ранее
шофёром. Он прошёл все бюрократические мытарства вплоть до Горького, чтобы
собрать документы. А когда уже поднялись минареты, мы с бабаями полюбили ходить
на джума и на таравих. Причём тогда с нами практически не было людей среднего
поколения, а только старики и мы, дети.

И ещё – очень важное! Когда мне был один год – умирал мой
дед Гильман: он подозвал отца, державшего меня на руках и пожал мне, малышу,
руки и что-то явно говорил. Но поскольку он уже не мог говорить, слов не было
слышно, но отец понял, что это было его последнее дуа, и возможно - дуа о моём
будущем! Вот так дед простился с жизнью и передал мне что-то в своём дуа.
Совершая его, он умер. Я сам этого не помню (ведь был в возрасте одного года) –
родители рассказывали. Но когда вспоминаю, мурашки идут дрожью. В Исламе ведь
очень важно: принять такое дуа – надеюсь, что моя жизнь стала такой интересной и
насыщенной именно по молитве деда.

- В Сафаджае родился известный татарский учёный Хусаин
Фаизханов. Когда Вы услышали это имя и что оно значит для Вас?

- О нём помнят у нас все, ведь и улица, где жил
Хусаин-эфенди, названа его именем. Абдулбари-хазрат вместе с аксакалами нашёл
место его захоронения, затем с помощью моего отца и других сельчан поставил
памятный камень и ограду на могиле. Кратко говоря – его образ так запечатлелся в
моём сознании, что и по сей день во многом определяет то, что я делаю и чем
дышу.

- И подобно Хусаину-эфенди, Вы отправились из родных мест в
поисках знаний?

- А как же иначе? Семья Аляутдиновых, что живёт напротив
нас, подала пример. Ринат-хазрат первым поехал учиться в Московский  исламский
колледж. Каждый год возвращаясь к нам, он устраивал летнее медресе – и я ему
благодарен, что приобщил к  знаниям о вере, передал религиозные навыки. И вот мы
с его братом Ильдаром-хазратом, который тогда учился в нижегородском медресе
«Махинур», отправились летом 1999 года в Нижний Новгород. С осени я тоже стал
учеником этого медресе. Познакомился с Умаром-хазратом Идрисовым и
Дамиром-хазратом Мухетдиновым. Они стали моими учителями и определяют многое в
моей судьбе и сейчас. Мактуб, как говорят арабы – судьба свыше!

- И каковы же были впечатления юноши, перебравшегося из
села в большой город? Где лучше?

- Я и ранее бывал в Нижнем, но не жил в таком городе. А он
такой огромный и люди иные казались, другие лица, интерес проснулся к городской
жизни и её бесконечным возможностям. Ведь всё же минус есть у деревенской жизни
– это одноликость.

Однако, временами накатывают волны ностальгии по родным
просторам, по реке Суре, по нашим полям: вот иногда сидишь на работе и остро
хочется поехать домой к родителям, к друзьям, в родные края! Должен отметить,
что деревня наша очень дружная, все здороваются, расспрашивают о жизни и всегда
поддерживают. Мои друзья знают, что я с отличием окончил МГУ и испытывают
радость без тени каких-либо тёмных чувств. С одноклассниками встречаемся: наш
класс на 80 процентов теперь живёт в городах, в Москве в основном.

- В таком случае – какова же перспектива Сафаджая и вообще
всех татарских сёл Нижегородчины, края, который можно назвать Мишаристаном?

- Это не секрет – молодые уезжают. Винить никого нельзя:
молодым нужен заработок. Сёла меняют статус с деревенского на дачный. Здесь
многие уехавшие уже построили дома, но живут только летом, по сути это дачи для
отдыха, а зимой обратно в город. Но почти вся моя семья в Мишаристане. Старшая
сестра в Петряксах преподаёт в начальных классах. Брат с родителями и работает в
АТС инженером телефонной связи. Третий брат после армии в Москве женился и
трудится на таможне. Другая сестра в Петряксах медсестра в больнице. По древним
правилам именно младший сын должен оставаться с родителями – но у нас все
уважили мой выбор, и поддержали.

Жизнь в городах столь дорогая, что со временем, мне
кажется, часть людей вернётся в сёла. Получив образование, лучше не выкладывать
все деньги за городскую дороговизну, а на селе иметь свой дом. У нас уже
появились молодые бизнесмены в сельском хозяйстве – и со временем всё легче
будет найти и в селе работу.

- Итак, что же дало ученичество в «Махинуре»?

- Три года обучения в медресе, статус которого – заведение
среднего профессионального образования, наподобие ПТУ. Специальность -
имам-хатыб и преподаватель основ Ислама. Выпускник может проводить намаз, джума,
читать хутбу. Практику прошёл в мечетях и медресе Нижнего Новгорода, Рыбушкино,
Петрякс, Мочалей, Сафаджая. Был директором воскресной школы «Рашида» села
Медяны.

Самыми интересными стали предметы, которые вёл Мухетдинов.
Привлекали его профессионализм, умение доносить суть вещей. Не хочу умалить
достоинств иных учителей, но он научил учиться – а это самое главное. Никогда не
забуду, как он применял старый «бухарский метод»: учащиеся боялись получить от
преподавателя палочкой по голове! Мы ждали каждый его урок с интересом, но и с
дрожью в коленках. Строгий он и по делу. Студенты даже соревновались, кто меньше
«бухарских палочек» получит.

- А как после медресе Вы попали в число избранников
Президентской программы?

- Тогда ещё не было этих программ и даже в голове не было
ни у кого! Потому я решил после медресе поступить в Академию госслужбы, чтобы
высшее образование получить. Эту академию уже прошли мои односельчане. А я уже
работал директором школы «Рашида» и вёл работу в ДУМНО. И тогда понял: нужно
стать управленцем, менеджером современного уровня. Интересно в таком обучении
то, что узнаешь методы, шаблоны, как вести дело, какие меры предпринимать, как
внедрять замыслы в жизнь – одним словом, менеджерские практики. Конечно, это так
далеко от религии в медресе! Но тут сработал пример Фаизханова, который не
просто проповедовал джадидизм, но сам изучал светские предметы.

Нам такой дух привили именно в медресе: «Ребята, вы хотите
стать современными мусульманами? Как же при этом не получать светские знания, не
знать культуру русских соседей, не взаимодействовать с миром? С одним лишь
багажом медресе далеко не уйдёшь!»

А про набор по Президентской программе в ИСАА
(Институт стран Азии и Африки МГУ) я услышал осенью 2003 года, будучи по делам в
селе. Сначала прошёл подготовительные курсы полгода: русский и английский языки,
история Отечества, литература. Наша группа состояла в основном из сельских
ребят, конкурса как такового не было – это был первый экспериментальный набор,
нужно было сдать экзамены любой ценой.

Наш ректор ИСАА Михаил Серафимович Мейер уже теперь,  после
того как мы защитили дипломы, сказал, что помнят, какими «сырыми» мы были
вначале, и кем стали сейчас, насколько поменялись. Роль Университета бесценна и
мы все сохраним благодарную память о наших учителях на всю жизнь!

- Насколько эффективен этот эксперимент?

- Время покажет. Но вот статистика для размышлений.
Закончило обучение 9 человек по направлениям ДУМ (Духовных управлений
мусульман). Хотя начинало около 26 на подготовительном, а поступило 18. Ещё было
2 студента, практикующие православные от Патриархата, чтобы доносить до
единоверцев знания об Исламе. Регулярными были встречи с куратором Президентской
программы Алексеем Алексеевичем Гришиным. Он говорил о том, что
квалифицированные специалисты нужны в наших ДУМах. А взаимосвязь Ислама и
Православия в России уникальна и нам надо изучить опыт добрососедства, изживать
предубеждения. Со всеми студентами МГУ сложились дружеские отношения: никакой
исламофобии, только диалог и взаимопомощь.

Здесь мы, помогая по-исламски друг другу,
получили на всю жизнь не только знания, но и живой опыт общения с инаковерующими
и с настоящими учёными. Не столь важно, где будут работать выпускники – мы уже
иные люди, с опытом и культурой МГУ.

Кстати, самое яркое впечатление о Москве: то что наш ИСАА
так близко к Кремлю, в самом сердце России! Появляется желание воплотить всё,
что здесь в тебя вложено и выполнить все внутренние обещания перед уммой и перед
Отечеством. И, как бы ни было трудно учиться, хотелось бы ещё раз всё заново
пройти – тяжело, конечно, но уходить не хочется.

-  Итак, на руках «диплом с отличием» и пост директора ИД
«Медина»? Что впереди?

-  Думаю, это первый итог того, что дали мне ДУМНО, где я
тружусь уже почти 10 лет, Академия госслужбы и МГУ. Ведь на днях я получил
диплом и в Академии госслужбы! Всё сложилось: богословие, практика имама,
управленческое и университетское образование.

Благодаря наставникам из ДУМНО, я превратил мои курсовые и
диплом по истории и социологии Хаджа в альманах «Хадж российских мусульман»,
стал его составителем. Он будет ежегодным. Так что в издательское дело и как
автор, и как менеджер я уже был введён. Теперь моя задача – подхватить и развить
проекты ИД «Медина», считающегося наиболее грамотным и плодовитым издательством
исламской литературы на русском языке. Следующий этап – открытие филиалов в
Казани, Уфе и Петербурге.

Нам говорят: начались запреты мусульманской литературы, как
в такое время заниматься этим делом?! Тут две проблемы: запреты, увы, нередко
выносят без достойной научной экспертизы и без участия авторитетов уммы – это
надо оспаривать. Мы же прорабатываем с учёными любой проект ещё на стадии
подготовки, боимся проявить некомпетентность и потому избегаем ошибок.

- Молодёжь в Исламе: есть ли будущее для неё в России?

- Мой пример – не единственный, но говорящий сам за себя. В
Нижнем у нас много внимания уделялось образованию: все учившиеся не ушли далеко
от мечети, участвуют в её жизни, в медресе, организуют встречи молодых, проводят
КВМ – Клуб весёлых мусульман. И многое-многое другое. Уже прошли 2 всероссийские
(даже международные!) конференции молодых востоковедов и исламоведов. Наш ИД
«Медина» полон молодёжи.

- Кого Вы цените как учителей жизни и в науке?

- В первую очередь Умара Идрисова: как и Фаизханов, он
начал с простого и стал уважаемым во всей России и далеко за её пределами
имамом. И, конечно же, Дамира Мухетдинова: вот трудяга и проповедник, учёный и
организатор. А среди учёных Хусаин Фаизханов. Как отрадно, что я его земляк!

Справка: Ильдар Нуриманов родился 15 мая 1982 года в селе
Красная Горка Пильнинского района Нижегородской области (досоветское название –
аул Сафаджай, или Сабачай). Учился в нижегородском медресе «Махинур» с 1999 по
2002, затем в Волго-Вятской академии госслужбы при Президенте РФ (специализация:
государственное и муниципальное управление), окончил в 2008. В 2004-2008 учился
в ИСАА  МГУ им. М.В.Ломоносова в первой экспериментальной группе по
Президентской программе поддержки исламского образования, по направлению ДУМНО.
С января 2008 составитель ежегодного альманаха «Хадж российских мусульман», с
мая – директор ИД «Медина» (Москва).

Текст и фото
– Джаннат Сергей Маркус.

30.06.2008