Источники пополнения уммы

Про рост мусульманского сообщества России не говорит только ленивый. Или ну очень сильно ангажированный. Впрочем, это по сути одно и то же, потому что чрезмерная ангажированность является признаком лености ума.

Но возникает вполне резонный вопрос: а за счет кого именно пополняется наша умма? «За счет мигрантов, конечно же!» - скажет большинство читателей, да и вообще обычных граждан. «За счет приезжающих узбеков, таджиков, кыргызов» - уточнят другие. Скажем прямо, они и правы и неправы одновременно. А в чем причина такого утверждения, давайте разбираться вместе.

Начинаем с цифр. На сегодняшний день во всех крупных городах России фиксируется неуклонный рост религиозно активных мусульман. Его можно наблюдать по таким показателям, как тотальная переполненность мечетей на пятничном намазе, как рост числа приходящих на праздничные намазы (Ураза-байрам и Курбан-байрам), наконец, по все возрастающему количеству женщин в хиджабах (предписанная исламом форма одежды, закрывающая все тело женщины, за исключением лица и кистей рук). Причем наблюдается это явление практически повсеместно, по крайней мере, в крупных городах страны. В Москве, например, количество принимающих участие в праздничных намазах растет от 20 до 40 % в год. Это при том, что многие уезжают в область, часть молится в различных неофициальных мусаллях, которые отчасти сглаживают ситуацию (хотя роль их еще нуждается в дополнительном изучении).

Но за счет кого происходит рост? Естественный ли это прирост населения, который, как известно, у  мусульман более высокий за счет традиционной ориентации на многодетность? Или это прозелитизм, и все большее количество представителей немусульманских народов приходят к религии Аллаха? Или же все это следствие миграции наших бывших сограждан, проживающих в ставших неожиданно лет двадцать назад заграницами Узбекистанах с Таджикистанами? А, может быть, это происходит за счет десекуляризации тех бывших советских граждан, что получили атеистическое воспитание в годы Советского Союза или же после его кончины?

На самом деле – и то и другое, в процессе задействованы все указанные четыре компоненты, но с разной долей наполнения. Естественный прирост уже начинает действовать, подрастает поколение, рожденное и воспитанное  в религиозных семьях, или же сохранивших следование традициям в советское время или же пришедших к соблюдению религиозных норм после краха атеистической системы. Здесь следует учитывать и тот факт, что в конце советского времени конфессиональная принадлежность скорее была маркером идентичности (я мусульманин, хотя ничего и не соблюдаю, но я татарин, аварец, башкир и т.д.), нежели чем наполнялась каждодневной религиозной практикой. Причем так было и в Поволжье, и в Центральной России, в Сибири, на Урале, и в большинстве местностей и населенных пунктов Кавказа и Средней Азии. Хотя во всех этих регионах и сохранялась религиозная традиция, и были те, кто ее придерживался в большей или меньшей степени. Массовый или относительно массовый возврат к религии начался с конца 1980-начала 1990-х гг. Поэтому естественный  прирост пока не может быть основным фактом роста мусульманской уммы, по крайней мере, в крупных городах России. И это положение будет сохраняться, как представляется автору статьи, на протяжении ближайших 10-20 лет.

А что же прозелитизм? На самом деле, хотя он и имеется, но его влияние не настолько велико, как его стремятся представить некоторые средства массовой информации. Новые мусульмане не составляют большинства ни в одном из регионов страны и статистически они не очень значимы. Часть из них достаточно активна, в основном информационно, но на статистику эта активность слабо влияет. Точных данных по ним нет, и попытки их собрать пока неудачные.

Тогда, может быть, миграция? Разумеется, она в значительной степени влияет на этническую ситуацию в стране. Миллионы жителей Узбекистана, Таджикистана, Украины, Молдовы, Армении, Грузии, Азербайджана и Кыргызстана заполняют пустующие места в экономике нашей страны, работая в самых различных ее областях. Из названных бывших республик СССР четыре являются странами с мусульманским большинством населения. Может, они и являются основным источником роста уммы? Со стороны именно такое впечатление и производится, однако здесь имеются некоторые интересные нюансы. Как известно, едут то они из республик бывшего СССР, где, как известно, религия была объявлена пережитком прошлого, к тому же проклятого и байско-феодального. Поэтому там, как и в российских регионах, с религией так же боролись, и эта борьба так же велась с переменным успехом. Поэтому далеко не все нынешние кыргызы, узбеки, азербайджанцы  и таджики в советское время, и даже после него соблюдали религиозные нормы. Нередко сознательный приход к исламу происходит после смены обстановки и переезда на работу в Россию. Как высказался муфтий Кыргызстана Чубак ажы Жалилов в своей речи на Седьмом мусульманском  форуме в Москве 14 ноября прошлого года, «человек приезжает сюда за деньгами, а уже здесь начинает намаз читать, уразу держать». То же самое утверждают государственные и религиозные лидеры Таджикистана, аналогичная ситуация с узбеками и азербайджанцами. То есть налицо процесс десекуляризации, в том числе и среди мигрантов. К разговору о причинах этого явления мы вернемся в других статьях.

Но является ли десекуляризация явлением уникальным только для мусульман? Пожалуй, нет, аналогичные процессы протекают в других конфессиональных средах – среди православных, протестантов, буддистов, иудеев, а также традиционных язычников (марийцы, удмурты, чукчи), неоязычников и сторонников «нью эйдж». Просто у мусульман этот процесс протекает гораздо быстрее и масштабнее. Особенно явно это видно в крупных городах, где повсеместно не хватает мечетей, где образовательная, информационная инфраструктура не то чтобы отстает от роста числа верующих, она просто физически не в состоянии за ним угнаться. Кроме того, тот момент, что главным источником роста становится десекуляризация, накладывает свой отпечаток. Люди приходят в ислам не воспитанными в нем, они, конечно, осознают себя мусульманами, но зачастую просто не знают, что это такое. Отсюда неизбежны всякие эксцессы, периодически дающие о себе знать в разных уголках страны. Происходит столкновение разных систем взглядов внутри ислама, развившихся в процессе изоляции и автономного развития разных групп мусульман (татары, башкиры, северо-кавказцы, азербайджанцы и среднеазиаты, кроме того, внутри себя эти группы не едины). Все эти вполне естественные детско-подростковые «болезни роста» усугубляются определенным влиянием извне уммы, ведущим к ее разобщению.

В конце любой статьи положено давать выводы. Понятно, что умма будет расти и дальше, причем как количественно, так и качественно. Более того, рост происходит по всем вышеперечисленным направлениям количественного прироста. Но ведущим из них продолжит оставаться десекуляризация номинально мусульманского населения. Процесс этот является объективным. Более того, происходит рост религиозно активных мусульман в первую очередь в крупных городах. Уже сегодня во многих из них религиозно активные мусульмане сопоставимы по численности с православными и превосходят все остальные конфессии. К сожалению, каких-то попыток организовать этот процесс, придать ему какие-то цивилизованные черты почти не наблюдается. Многие группы мусульман практически «варятся в собственном соку», ведя автономное существование как от государства, так и от многих мусульманских же религиозных организаций. О них вспоминают лишь тогда, когда что-то где-то случится. Вспоминают, проводят «кампанию» и тут же забывают. До очередного «острова Русский». Между тем даже по сугубо количественным характеристикам мусульмане внутри России становятся все более заметным фактором российской жизни, и забывать об этом не стоит.

Ахмад Макаров, руководитель отдела по работе с мигрантами ДУМЕР