Кувейт: нефтяной мираж или матрица будущего?

    В 2006 году я впервые побывал в стране, которая из нищего бедуинско­рыбацкого прибрежья Персидского залива за считанные десятилетия превратилась в высокоразвитую, цветущую и ультрасовременную. Но ею, как и столетия назад, правит семейство эмиров из рода Ас­Сабах, а духовная жизнь коренится в Исламе. Здесь, однако, нет интереса к массовому туризму, и потому мало кто в мире, да и у нас в России, знает, чем живет этот край, обязанный своим нынешним благополучием Ее Величеству Нефти. Вот почему мне захотелось написать серию коротких очерков и назвать их, не мудрствуя особо, — «Кувейтские арабески». Итак, первый рассказ.

А был ли Кувейт в донефтяную эру?

Именно такой вопрос, глупый и наивный, возникает при первых же автополетах по скоростным кувейтским шоссе. В машине бесшумно и прохладно: кондиционер обязателен, за окном мелькают стеклобетонные башни, стройные ряды только что высаженных пальм — и кажется, что ты влетел в какой­то образцово­показательный рекламный видеоролик…

    Если вы воспитаны на русской классике, начинает казаться, что вокруг «потемкинская деревня» или даже Райский город будущего из «Сна смешного человека». Напомню, первая реакция того на самом деле вовсе не смешного персонажа Достоевского была — плюнуть да разбить! Ну не привык «наш человек» к такому!

    Чистота, скорость, отстроенность многовысотная — а людей практически не видно… Но, оказывается, новизну такого Кувей­та осознают и сами его обитатели. В Диксон­хаусе, колониальном бело­голубом домике, похожем на мини­корабль, жил британский господин, через которого Эмир Кувейта держал связь с Королевой Великобританской. Там я увидел такой термин в пояснительных надписях: preoil era, то бишь «эпоха донефтяная». И понял, что это гораздо более значимый рубеж, чем условное «наша эра, до или после Рождества Христова».

    В Кувейте все четко: в 1934 году англичане начали нефтеразведку, в 1936­м — забила нефть! Все. Вот с этого момента песчано­бедуинская экзотика уступила место Ее Высочеству Нефти. Oil era started and changed everything!

    Хотите сделать вид, что не поняли простейшей фразы по­английски? Испугались, что мой рассказ продолжится не по­русски? Да, такое искушение есть — нефть изменила все и вся в Кувейте, а кто тут не говорит по­английски — тот не жилец. Все говорят — и арабы, и многоликая­многоязыкая масса приезжих.

     Все население страны, по официальным данным, составляет около трех миллионов человек. Из них лишь около миллиона имеют гражданство, остальные — приезжие. Это наемные рабочие и служащие со всего света. Индийцы и филиппинцы, люди из Бангладеш и Шри­Ланки — новый рабочий класс нефтяной эпохи. Европейцы, американцы и русские — «синие воротнички», пролетарии умственного труда и высоких технологий.

    Могут ли они получить здесь со временем гражданство? Говорят, что это практически невозможно. В нефтяное супербудущее кувейтцы взяли все свои древние бедуинские клановые нормы. Даже между самими урожденными здесь натуральными арабами есть градации гражданства и следующих за ними финансовых поддержек от государства. Чем ближе ваша семья к дому эмира — тем больше льгот и пособий. А если вы женитесь на «Джульетте» из такого семейства, не обольщайтесь, что вас за этот подвиг через год­другой запишут в «Монтекки­Капулетти». Ребенок, от вас рожденный, станет гражданином Нефтеграда, а вы… гражданства не получите — будьте и на том счастливы, что живете здесь!

    Одним словом, берегут жители Кувейта себя и любят. Скажете, а как тут права человека, равенство, братство? А никак. Для арабов все это — не более чем странные европейские миражи. Вот европеец так вознес эти понятия, а теперь и сам не знает, как справиться с мигрантами у себя на родине. Цивилизованные европейцы ищут государственные решения, а сидящие в пивнушках бюргеры ворчат «понаехали тут». Теми же словами, но уже не ворчат, а рычат скинхеды… Вот так Европа «решает» вопрос мигрантов. Кувейт, с этой точки зрения, его даже и не поставил. Не знаю, что скажут этнографы, но родоплеменные устои, «сберегающие народ», в Кувейте плавно перешли из песчано­коралловой эры прямо в нефтяную.

    Я недаром вспомнил Сол­женицына: «сбережение народа» — дело хрупкое, но без мужественной жесткости его в жизнь не провести. Итак, любой мигрант здесь желанен: работай, голубчик, живи много лет, зарабатывай, чем можешь (лопатой или веб­дизайном) — но это наши пески и тебя мы в свою семью не зовем! Нам Аллах даровал в управление этот странный кусок на планете, жили здесь наши предки по­бедуински столетия… вот теперь Аллах даровал нам еще и нефть — и сейчас мы богаты. Но все эти дары будем оберегать.

  Тем более, замечу я с европейским скепсисом, — рано или поздно нефть или кончится, или будет вытеснена новым энергоносителем. Многие аналитики утверждают, что это уже не за горами… кто знает?

    Но вернемся к вопросу: а был ли Кувейт «до нефти»? Оказывается, был. Да еще какой интересный! Для россиян экзотичный. Если бы одним словом попытаться сказать — это был пустынный экстрим по­арабски.

     Представьте себе: группа племен кочует по жаркому осколку Аравийской пустыни на срыве в полное кораллов и жемчуга море… Племена то дружат и выручают друг друга, плавно сменяя места стоянок, то враждуют, сверкая саблями. Столетия проскакивают незаметно, словно ящерицы в песок. Всех возглавляет, милует, мирит и жалует эмир из древнего­предревнего рода. Называется этот род Ас­Сабах. Он и ныне, как я говорил, правит страной.

    Правда, на берегу веке в восемнадцатом строится форт — именно это английское слово и переводится на арабский как «кув, кувейт», точнее по­русски «маленький форт, крепостца». Место, где ждут рыбаков и мореплавателей, где нужны стены для защиты товара. Над замкнутыми внутрь дворов глинобитными домиками высятся глинобитные минареты — внутри города уже нет бедуинских шатров иль палаток. Сюда стаскивают корявые стволы редких пустынных деревьев, связывают их друг с другом, покрывая пальмовыми листьями, да обмазывают всю эту конструкцию жидкой глиной — вот и готов «бейт», дом по­арабски! В нем сухо и бессолнечно. Из такого глиняного гнезда вырастает арабская городская культура. Но где же она сейчас?

    Первое впечатление в Кувейте — старины арабской здесь нет! — оказывается очередным миражом. Есть таки старина. Более того, старательно в последние годы она восстанавливается. Судя по всему, принято такое градостроительное решение: прибрежную зону глубиной где километр, где менее, превратить в «донефтяной Кувейт». Опять парадокс: в XXI веке ударно здесь отстраивают «старый кувейтский город».

    Уже отреставрированы многие «бейты», вынесены на берег старинные «доа» — арабские корабли, чинно стоят малюсенькие на фоне стеклянных небоскребов мечети XVIII–XIX столетий… В некоторых «бейтах» — загляните! — на скамьях возлежат благообразные старцы со стаканчиками красного чая в руках. Это «дивания». Но это вовсе не просто диван по­русски, или «комната с диванами». Таким словом обозначают и собрание благожелательно настроенных людей, место отдыха и неспешных бесед, и само помещение. Когда я заглядывал внутрь этих прохладно­белых рафинадных залов, меня сразу же приглашали сесть­возлечь рядом… с острым кусочком сахара во рту, перед дымящимся чаем… Здесь царит дух исконного арабского «сладкого ничегонеделания» и гостеприимства. Путнику именно это и требуется, но ненадолго — иначе забудешь все на свете: зачем приехал сюда, куда и зачем гонишься… Это самое антиевропейское место в Кувейте! Здесь перестаешь быть европейцем.

    Но вот именно здесь стоит полежать да поразмышлять: Кувейт в наши дни — это нефтяной мираж или матрица будущего? Подумаем об этом до следующей встречи, когда созреет следующий узор для «Кувейтских арабесок».

Текст и фото
Джаннат Сергей Маркус,
культуролог