Политика - дело честное?

16 августа 2008 г. газета «Свободная Грузия» публикует аналитические размышления о будущем Абхазии. Эти авторские размышления одного из грузинских политологов многое объясняют в современной политике Грузии в отношении национальных меньшинств и дают представления о том, почему так непродуманна и безответственна была политика президента Грузии Михаила Саакашвили.

В статье, которая называется «Политика – дело честное», ее автор искренне и на весь мир не только расписывается в своем неуважении к потребностям народов, проживающих бок о бок с грузинами в течении многих сотен лет, но и отказывает им в праве на родину на основании доморощенных теорий происхождения абхазов, не выдерживающих никакой критики.

Несмотря на это в серьезности намерений автора и впредь давать советы власти вряд ли можно упрекнуть. Вот как он сам об этом пишет: « Она (политика Грузии) честна потому, что, если она серьезна, это значит, что она касается жизненных интересов участников, которые невозможно ни игнорировать, ни вуалировать. Исключение может быть лишь одно – если в ней решаются судьбы одних, а именно, малых, а ведут ее другие, а именно, великие».

Это, кстати, не перевод, а честно скопированный оригинальный текст со всеми его превратностями. Но для тех, кто плохо понимает грузинский политический русский - переведу. Все это, на мой взгляд, означает следующее: главный принцип серьезной политики – это учитывать интересы всех заинтересованных сторон (с чем нельзя не согласиться!), но интересы малых народов (читай – Абхазии) можно и не учитывать, если их судьба доверена «великому» народу (читай – Грузии). Ну как такую постановку вопроса не назвать «серьезной», «честной» и «логичной»?

Если этой логикой руководствовался президент Грузии, то понятно, почему с 1992 г. не смолкают пушки в Кодорском ущелье, почему трепещут сваны, сомневаются мингрелы, протестуют аджарцы, бегут осетины. И трещит Грузия по этническим швам, и нет в Грузии «конституционного» покоя. Ведь правда, если большое на исключительных началах довлеет над малым и мир находит это справедливым, то всегда найдется кто-то меньший, на ком можно посамоутверждаться чуть более крупному. Не так ли? И такие случаи известны.

К примеру, осетин в обоих Осетиях больше, чем ингушей в Пригородном районе, а абхазов больше, чем сванов, а турок-месхетинцев вообще нет в Грузии, поскольку принцип «справедливости» в отношении этого народа Грузией был проведен последовательно и до логического конца. Конечно, верные друзья Грузии спасли турок-месхетинцев, пригласив их в США. И возможно каждому отдельно взятому уехавшему человеку там, в США, лучше. Но народа нет. Его нет на его исторической родине, а на новой родине язык утрачивается, чувство связи с родной землей становится все призрачней, семейные узы разорваны под давлением американского образа жизни уже в первом поколении, традиции рано или поздно сменятся привычками людей постиндустриального общества. Хотели бы грузины себе такого заокеанского счастья?

Кроме того, горький опыт наших общих потерь показывает, что подобная логика не только заразна, она влечет за собой целую цепь вооруженных конфликтов, обрекая целые народы на бесприютность в мире даже вблизи родных мест, что для них равно смерти. Примеры? Ингуши Пригородного района, не имевшие обычных паспортов многие и многие годы, курды в Ираке, массово поменявшие несколько раз место жительства в самом Ираке, армяне, не раз разбредавшиеся по свету и возвращавшиеся к родным местам, адыги, покинувшие свою родину в массовом порядке после Кавказской войны и с трудом сохранявшие свою самобытность в странах исхода, но которые уже никогда не смогут объединиться в единый большой народ, каковым они были до мухаджирства (переселения) и многие другие народы.

Но пойдем дальше и посмотрим, какие еще советы дают грузинские народоведы своей власти по части обустройства Грузии. Тут тоже не обошлось без «четкости», «логики» и «справедливости». Вот текст автора: «Проблема в Абхазии для грузинского государства и грузинской нации состоит из двух частей. Первая. Восстановить фактическую юрисдикцию государства на территории Абхазии. Вторая. Убедить абхазский народ… искренне участвовать в строительстве данного государства (Грузии) с такими-то правами для себя, гарантирующими его национальные интересы, с таким-то государственно-территориальным устройством, с такой-то конституцией и т.д. Эти две проблемы должны… аналитически рассматриваться… в полной абстракции одна от другой».

Перед любым практиком, которому поставлена задача внедрять теоретические рекомендации в жизнь, возникнет вопрос «как?» Жесткое требование «восстановить юрисдикцию» на языке практика означает приказ военным взять оружие и стрелять, пока сопротивляющиеся не смирятся. Задача «убедить» означает организовать систему пропаганды и агитации, найти хороших пропагандистов, создать добротные СМИ, а главное – словами сыт не будешь – подтвердить эти шаги реальными политическими соглашениями сторон. Но на это нужны две вещи: политическая воля, грузинские и абхазские специалисты-единомышленники, финансы. Ни того, ни другого, ни третьего, в руководстве Грузии, погрязшем в национализме и коррупции – нет. Лучшее в этом случае для власти – не предпринимать никакого шага, беречь статус- кво, чтобы не навредить ситуации, а пока наращивать потенциал для решения задачи. Так делает, к примеру, Израиль, у которого много лет даже нет официальных государственных границ. Причем, признанных не «каким-то там» мировым сообществом, а самим израильским государством. К этому можно относится как угодно и трактовать в любом свете. Это всего лишь пример. Но уж если грузинский режим ориентируется на Израиль и пользуется его риторикой «национального очага», было бы умно заимствовать то хорошее, демократическое и прагматичное, что есть в его политике, а не сомнительное и осуждаемое самими евреями и в самом Израиле. Однако такого рода решения не для тех правительств, которым застят свет дармовые деньги и безнаказанность неограниченной власти. Правда, после событий пятидневной войны в Южной Осетии о своей безнаказанности Грузия может забыть, а отчасти, наверное, и о безграничном кредите.

Как не противен этот текст русскому уху, но процитирую автора: «… реальное выживание как нации и как государственно организованной нации, для нее оно (Грузии – авт.) достижимо лишь в том случае, если защита от отрицательных воздействий глобализации возведена на уровень государственной политики. Грузия, эвентуально, именно такое государство, ибо в противном случае у нее нет шансов выжить».

Понять не так уж и легко. Но позволю себе интерпретацию. Эвентуально, как пишет автор, а может и не эвентуально, а закономерно, но так уж случилось, что многовековая история грузинского народа теснейшим образом связана с народами Кавказа, и что грузины в этом смысле - всего лишь один из самобытнейших народов этого братства. И это не результат вчерашней глобализации. Когда это произошло, таких терминов вообще никто не знал.

Но ее современные политики не хотят этого признавать. Они хотят играть роль Израиля – плацдарма США – в Каспийском регионе. И вот этой глобализации они не боятся и ей не сопротивляются. Израиль во многом искусственный, «нынешняя Грузия таковой не является, но она таковой будет» - пишет автор.

Но готовы ли грузины сами разрушить настоящее, чтобы потом построить искусственное? И зачем Грузии быть такой? Какая необходимость загонять себя в изоляцию, в состояние перманентной войны с братьями по вере и крови? Ради чего? Зачем делать так, чтобы безопасность стала твоим государственным фетишем. Зачем бояться осетин, абхазов, адыгов (последним этот автор приписывает гипотетическую возможность приехать жить в воюющую Абхазию, увеличивая тем самым адыгоязычное население (спроси адыга - засмеет!)? Но охота власти, пуще неволи. Хочется и все. А как же, как не угрозами со стороны соседей объяснять потом всему миру свое право на насилие. Вот как в некоторые свободные грузинские СМИ обосновывают право на насилие:

- никакого ни юридического, ни морального основания для претензии на эксклюзивную или на верховную власть над данной территорией, следовательно, и никакого права на отторжение ее от Грузии в виде объявления ее независимости, апсуинский («абхазский») народ не имеет.

- Никакого морального, либо юридического права требовать, либо претендовать, чтобы грузинское население Абхазии в целом не превосходило численно абхазцев (апсуинцев), нет.

- Никакого преимущественного права абхазов (апсуинцев) контролировать те части Абхазии, где они не живут, нет.

- Никакого основания для права вето на решения относительно судеб Абхазии в целом у абхазов (апсуинцев) нет…

- Грузинское государство вправе решать судьбу данной территории, рассматривая абхазское (апсуинское) население лишь как а) жителей территории; б) национальное меньшинство и в) нацию, не имеющую уже родины в другом месте и, поэтому имеющую моральное право на создание гарантирующих ее вечное пребывание и свободное развитие условий на территории, где она живет. 

- Необходимость полного осуществления естественного и священного права апсуинского («абхазского») народа на вечное сохранение своей национальной идентичности, на вечное обитание там, где он ныне обитает, его право править процессами и формами своей жизни, строить свое общество, согласно своей традиции, согласно заложенным в своих естественных данных вкусам и выборам, основывается не на воображаемой эксклюзивной автохтонности апсуинцев («абхазов») на этой территории, а на совсем иных мотивах. (Каких – не уточняется – Г.Х.)

- Апсуинский этнос, как одна из ветвей адыгской семьи народов, переселившись в Грузию в XVI веке, выработал в своей ментальности новую национальную самоидентификацию, отличающую его от всех других этносов адыгского корня, в том числе и от абазинов (Северный Кавказ), говорящих на том же языке. Мы полностью уважаем этот выбор и считаем апсуинскую («абхазскую») национальность одной из принципиально равных среди национальностей мира. Однако если намечающаяся тенденция к восстановлению единой адыгской национальной самоидентификации в сознании апсуинцев («абхазов») восторжествует и приведет к их стремлению поселить в Абхазии других адыгов, либо использовать Абхазию, отторгнув ее от Грузии, как базу для осуществления общеадыгских интересов, это будет означать, что апсуинский («абхазский») народ уже не есть отдельный от прочих адыгских этносов народ (нация), а есть лишь диаспора адыгского этноса в Грузии, со всеми вытекающими из этого последствиями.

- Поскольку апсуинский («абхазский») этнос выработал свое нынешнее национальное самосознание и обрел наименование «абхаз» на территории, имеющей другое автохтонное население в лице грузин, он не может рассматривать эту землю как место исключительно своего национального самоутверждения и самореализации, а ему надлежит рассматривать ее как место совместной с этим последним самореализации. Соответственно, воля Абхазии, как целого (если рассматривать ее как единое политическое целое, имеющее единую волю), независимо от ее политического статуса, не то же самое, что воля только апсуинского («абхазского») населения». 

Автор этих практических рекомендаций упрекает также и Россию за фатальную, якобы, роль в неуспехе грузинской государственности, а потому идет еще дальше: «Война 1992-1993 годов, которая продолжается, есть агрессивная российско-грузинская война. Натиск, который ведет Россия... на территорию Абхазии с целью захвата ее и ее богатств, направлен как против грузинской нации, так и против апсуинской («абхазской»)». Иными словами, автор горюет над тем, что Россия отнимет у Абхазии то, что должна была отнять Грузия. И сетует, что некие апсуины не понимают, что быть ограбленными грузинами – это и есть искомое ими «благоденствие».

Так вот, пока Грузия слушает таких политологов и огнем и мечом принуждает к дружбе неких апсуин, Россия укрепляет доверительные отношения с Абхазией, основанные на взаимных интересах, принципах добрососедства, уважении этнической самобытности и признает ее право определять судьбу своего народа на своей территории. По крайней мере, российская общественность надеется на то, что правительство идет именно в этом направлении, а не в каком-либо другом. И последнее по этому тексту и по текстам подобного рода. Всю неделю я с интересом следила за доступной мне грузинской прессой и поняла одно: кризис грузинской политической мысли, общественная деморализация и политическая паранойя в Грузии налицо, и грузинские психиатры в ближайшее время без работы не останутся.

Однако надежда на выздоровление грузинской общественной мысли есть, ибо ведь те же люди пишут: «Ни парламенат, ни президента Грузии, которые избраны при тотальной фальсификации выборов, большинство населения де-юре не признает. Оно признает их лишь де-факто, т.е. в тех минимальных рамках, в которых это необходимо для сохранения гражданского порядка». Но и война вывела внутригрузинские политические процессы за «минимальные рамки». Маленькая грузинская победоносная война в Южной Осетии, которая могла бы укрепить режим Михаила Саакашвили, поднять рейтинги его заокеанских друзей-республиканцев, лишить Южную Осетию и Абхазию всяких перспектив, морально уничтожить Россию в глазах ее немногочисленных пока союзников, установить ракеты НАТО чуть не у нас во дворах, укрепить стратегических партнеров США на Ближнем Востоке и перебрасывать оружия в регион с их помощью, начать развал СНГ и всех экономических союзов, заключенных Россией, закончилась для грузинского руководства позорным провалом. Не была достигнута ни одна из поставленных целей (кроме цели повышения рейтингов президента от республиканцев), к которой США шли долгие годы. Если пользоваться терминологией автора, то это проблемы «больших».

А для маленького грузинского народа эта война стала трагедией национального унижения и крахом ее государственности. Неужели никто так и не ответит за это? Если ответит, то я тоже буду считать, что политика - дело честное.

Галина Хизриева