Мусульманское ученое общество в Москве

Неутомимой энергии покойного И. Гаспринского обязаны мусульмане тем, что начали открываться мусульманские благотворительные общества, которые превратились в культурно-просветительные учреждения: то были ячейки, собиравшие раздробленные силы мусульман, при благотворительных обществах клались основания библиотекам, читальням, школам (новометодным), устраивались с благотворительной целью литературно-вокально-музыкальные вечера и т.д. Теперь благотворительные общества распространены почти повсеместно.  

Однако общественное самосознание у мусульман переросло узкие рамки кружков, главная цель которых все же взаимная материальная поддержка. Интерес мусульман дифференцируется; на первый план выдвигаются задачи культурные: в 1908 году в Петрограде основывается культурно просветительное общество, открывшее читальню; впрочем общество это не получило большого развития. Смерть (в 1913 году) молодого (унесенного чахоткой) талантливого татарского поэта А.Тукаева поставила на очередь мысль об учреждении «Общества имени Тукаева» - татарского «литературного фонда»: общество должно было бы, с одной стороны, изучать и распространять в народе произведения поэта, а с другой оказало бы неимущем или больным литераторам помощь. Впрочем, пока, попытки казанских журналистов и писателей встречали препятствия со стороны администрации. В Оренбурге в конце 1916 года возникло «Мусульманское Общество музыки и драмы», а при нем открыты уже (десятимесячные) музыкальные курсы[1].

В Москве уже в 1914 году основано первое у мусульман общество, которое преследует цели научные. «Общество по изучению истории, литературы, быта и прав мусульман России»; первый параграф устава гласит, что Общество ставит себе целью «способствовать распространению правильных понятий о мусульманах, об их прошлом и настоящем».

Инициатива учреждения Общества исходила, главным образом, от студентов-татар, которые в последние годы в большом количестве устремились, для получения образования, в Москву, в Коммерческий институт. Устав был утвержден в 1914 году, но война затормозила открытие; она сказывается, конечно, и теперь на деятельности Общества: часть работников, молодежь студенческая, ушла на войну; другая часть поглощена занятиями, ускоренными экзаменами и т.д. и также, разумеется, не может со всей энергией отдаваться работе в Обществе.

Круг деятельности в Обществе очень обширен; она распространяется на всю Россию, а центр совета, направляющего Общество, находится в Москве (§ 2). В начале 1917 года совет Общества принял ряд мер для оживления Общества: на одном из последних собраний было избрано 2 комиссии, одна «культурно-просветительная», на нее возложены заботы по подысканию лекторов для прочтения докладов и т.д. другая – хозяйственная. Растет число членов: в состав Общества входит до 60 членов, студентов и курсистов, коммерсантов и т.д., между ними татары, азербайджанцы, сарты, киргизы, представители различных турецких народов или народов, говорящих на турецких языках. Увеличение членов вызвало и приток денег в кассу. Вот что красноречиво говорят цифры: в конце 1915 года в кассе было каких-нибудь 4 рубля, теперь касса насчитывает до 600 рублей, есть и крупное пожертвование от коммерсантов Акчуриных (100 рублей), членский взнос постановлено увеличить с 3-х рублей до 5-ти; и для правильного функционирования и контроля предполагается учредить ревизионную комиссию (прежде в уставе об этом не было и речи).

Доклад и прения происходят на русском языке; учреждалось Общество, это, конечно, было conditio sine qua non; но думается, по крайней мере, теперь, пока общего литературного языка у российских мусульман нет, для разноплеменной публики, плохо понимающей иногда друг друга, русский язык представляет собой мощное звено для взаимной спайки. Как разрешится вопрос в будущем, об этом можно только гадать: может быть, восторжествуют противники русского языка, забывая, что к общечеловеческой культуре они приобщаются все же через русский язык; может быть, одержат верх татары, которые находят, что в Средней Азии – между киргизами – благодаря старым культурным связям, а теперь благодаря шакирдам из татар, приглашаемым в киргизские семьи, татарский язык все больше и больше будет распространяться, и, давая уступки (по образцу газеты «Вакт») получить права гражданства. Но как быть тогда с азербайджанцами? Кажется, в возможность соглашения с ними татары не очень верят; здесь играет роль религиозная рознь (татары – сунниты, азербайджанцы – шииты).

Совет Общества, избираемый общим собранием членов, из своей среды избирает уже представителя и других должностных лиц. В настоящее время председателем Общества состоит пользующийся большими симпатиями и общим уважением крупный коммерсант Х.М. Байбеков, товарищем А. Бурнашев (банковский служащий), секретарь – литовский татарин Дж. Александрович; кроме того, в совете находятся еще популярный татарский писатель Г. Исхаков, издающий в Москве газету – «Безнен Иль» («Наша Родина»), и энергичная татарка Хайрунниса Фаизова (на ней лежит хозяйственная часть). Х.М. Байбеков – председатель официальный, на собраниях Общества, во время докладов и лекций, избирается на каждый раз еще особый председатель, который и руководит прениями.

Всего, со времени основания Общества, было около десяти собраний, не все впрочем, с докладами.

Количество прочитанных докладов незначительно, и на это жалуются сами мусульмане, но темы затронутые докладчиками, разнообразны. Я изложу здесь вкратце содержание докладов, причем в критическую оценку не буду входить; материалом служат мне отчеты, появившиеся в газете «Безнен Иль», а также рассказы самих мусульман.

Небезызвестный публицист, Ахмед Цаликов, принимающий участие и в русской современной печати (в газете «Утро России»), член бюро, состоящего при мусульманской фракции Государственной Думы, прочел доклад на тему «Ислам и другие религии». Кажется, это был самый боевой доклад. А. Цаликов указывал на повышенный интерес, вызванный войной, к мусульманам, отмечая при этом, что между публицистами все еще господствует устарелое представление об исламе; в действительности, ислам – не агрессивная религия, не с мечом в руках распространял пророк религию, он мечом, защищался только от нападений, ибо, по существу, Мухаммед был дружественно настроен к христианам и евреям. Такой же принцип религиозной терпимости проводили в своей политике постоянно и османские султаны, в государстве османцев в Турции иноверцы: христиане, евреи пользовались всегда религиозной свободой. Люди, плохо представляющие себе сущность ислама, говорят, что мусульманство – воинствующая церковь, однако история ислама не знает тех преследований, каким подвергались евреи со стороны христиан в средние века в Европе, нет в мусульманстве и института миссионеров. Только предубеждение против ислама мешает усмотреть, что ислам вовсе не символ реакции, наоборот, он также эволюционирует и не отрицает прогресса.

В основу доклада А. Цаликов положил прочитанную им русскую литературу; тезисы доклада носили, пожалуй, характер политико-апологетический; между присутствовавшими доклад возбудил громадный интерес и вызвал оживленные прения. Один из оппонентов (студент Ш. Алкин) находил, что докладчик слишком выдвинул историческую часть судьбы ислама в прошлом, между тем, гораздо важнее было бы остановиться на современности, на том положении, какое занимают мусульмане, ибо капиталистически организованное государство побивает мусульман. Впрочем, это замечание прозвучало одиноко.

Молодой, энергичный студент Коммерческого института Ш. Алкин читал о поволжских татарах. Исторический очерк был компилятивен, впрочем, и Ш. Алкин придавал значение докладу только информационное, он надеялся, что этим он вызовет в товарищах-кавказцах желание ознакомить Общество с положением мусульман на Кавказе; до сих пор однако пример его не нашел подражателей[2], и Ш. Алкин остается единственным студентом, принявшим активное участие в жизни Общества. Начал Алкин со статистики поволжского мусульманского населения (по данным переписи 1897 года и по статье С. Рыбакова, напечатанной в «Мире Ислама» 1913 года), затем следовала история Поволжья (здесь докладчик использовал и курсы русской истории профессоров Ключевского и Платонова, и работы татарских историков и публицистов А.З. Валидова и А. Баттала). В заключении он затронул вопрос о нуждах мусульман в России; по своим убеждениям, Алкин, пожалуй, федералист, во всяком случае, он стоит за необходимость если не политического, то культурного самоопределения татар, для чего первым условием он считает введение татарского языка в школе, как языка материнского, на котором в школах и должны идти преподавания.

Член 2-й Государственной Думы, составитель учебников, публицист С. Максудов сделал доклад, в котором только перечислил законы, касающиеся школ российских мусульман. Замечательно, что до 1870 года в законе, не было не каких указаний о мусульманских школах.

Доктор Хаджи Хсанский читал об условиях развития хлопководства в Туркестане и Закавказье, подчеркивал, что благосостояние Туркестанского края – его мусульманского населения – зависит от хлопководства; но как говорят бывшие на докладе, он слишком уж переоценил значение хлопководства.

Но наибольший жизненный интерес возбудило, по-видимому, сообщение доктора Д.Г. Оруджева о тифе. Доктор нарисовал картину опустошений, производимых тифом во время войны; сравнительно меньший процент заболеваемости в эту войну объясняется применением противотифной прививки. Наглядность изложения подействовала на слушателей, которые убедились в необходимости прививки; иди на встречу общему желанию Д.Г. Оруджев предполагает прочесть в Обществе ряд лекций, посвященных гигиене, между прочим, о болезнях, свойственных по преимуществу, мусульманам вследствие несоблюдения правил гигиены.

Беглый очерк деятельности Общества, конечно, показывает, что в настоящее время, широкая, может быть, слишком широкая программа не по силам наличных членов Общества; неудовлетворительная постановка завивит еще, быть может, от отсутствия умелого руководителя, с большим научным авторитетом. Но симптоматично уже самое желание мусульман установить между собой духовное общение, и за первым московским, опытом последуют, вероятно, другие.

Вл. Гордлевский

Москва 8 марта 1917 г.

Мусульманский мир

Гордлевский В.А. Мусульманское ученое общество в Москве 69-72

1917, год 1 № вып.1