RSS | PDA | Архив   Четверг 28 Март 2024 | 1433 х.
 

Голямалар Шурасы – дореволюционная история Совета улемов в России

19.11.2007 15:18

Проекты создания Голямалар шурасы вначале связаны с эпохой российской революции 1905–1907 гг. Примечательно, что идеи, выдвинутые затем улемами, первоначально были представлены всеми группами национальной элиты Казани. Мусульмане татарской столицы первыми перешли к устройству массовых собраний по общероссийскому образцу. 29 января 1905 г. состоялось собрание казанских мусульман, где присутствовало более 2000 человек. Оно единогласно приняло петицию на имя Председателя Кабинета министров, включавшую требование об избрании муфтия и всех казыев из числа духовных лиц самими мусульманами.

мечеть Каргала, БашкирияВсе функции нации-миллета, включая контроль над духовными школами «должны быть изъяты из других учреждений и подчинены МВД через посредство Духовного собрания. Особо отмечались законосовещательные функции миллета, включавшие «приглашение мусульман в Кабинет министров по указанию Оренбургского Духовного собрания при составлении законов о религиозном и общественном быте татар, их гражданских правах». Таким способом, обеспечивался элемент аш-Шура. В целом, этот документ выражал интересы всех групп татарской элиты: духовенства, интеллигенции, дворянства и буржуазии.

    10–15 апреля 1905 г. в Уфе при Духовном собрании под председательством муфтия М. Султанова прошло заседание «Улама жэмгыяте» («Общества улемов»). Совещание было созвано по указанию Председателя Кабинета министров Сергея Витте для составления официального доклада, касающегося проблемы мусульманской общины. В нем приняли участие улемы Казани, Перми, Касимова, Симбирска, Тюмени, Уфы, Каргалы, Москвы, Томска, Ханской Орды, Троицка, Стерлитамака, Астрахани, Санкт-Петербурга, Агрыза и Чишме. Среди них были будущие члены ЦК «Иттифака» Г. Баруди, Г. Апанай, Г. Буби, ахун Уфы Х. Усманов, депутаты I Госдумы ахун Каргалы Х. Усманов, депутат II–III Госдумы мударрис медресе Стерлибаш М.-Ш. Тукаев, ахун Петербурга Г. Баязитов, ахун Москвы Х. Агаев. Основным докладчиком был казый Р. Фахретдин. Его предложения сводились к созданию религиозной автономии-миллета по оттоманскому образцу. Он предложил создать пост Шейх уль-Ислама, как единого лидера российских мусульман, избираемого ими самими при последующем утверждении императором, в ранге имперского министра. Он становился главой российской уммы с правом личного доклада императору. Единый религиозный орган российской уммы — Собрание (Управление) во главе с Шейх уль-Исламом располагается в столице и должно состоять из улемов. Р. Фахретдин предложил передать ОМДС всех мусульман России, кроме Крыма, Западных губерний, Кавказа и Туркестана. Особым пунктом значилось признание вакуфной собственности по всей империи.

    Классик тюркской общественной мысли Ю. Акчура особо отметил необходимость контроля Собранием за деятельностью мечетей, мектебов и медресе. Записку Акчуры подписали будущие участники I Всероссийского Мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. Среди них будущие депутаты I Госдумы: А. Ахтямов, М.-З. Рамиев (Дардменд), С.-Г. Алкин. После закрытия совещания была создана комиссия по доработке петиции. В нее вошли мурза полковник К.-М. Тевкелев, казый Р. Фахретдин, член Уфимского губернского присутствия С.-Г. Джантюрин, члены Окружных судов Дж. Сайдалин и Г. Тимуров, адвокаты А. Ахтямов и С.-Г Алкин (депутаты I Госдумы и члены ЦК «Иттифака»), имам Г. Апанай, золотопромышленник М.-З. Рамиев (Дардменд), промышленники И. Акчурин и Ю. Дебердеев. 12 мая 1905 г. петиция с сопроводительным письмом муфтия были направлены в МВД.

    Решения «Улама жэмгыяте» («Общества улемов») были публично озвучены 22–25 июня 1905 г., когда в Уфе прошло «совещание доверенных башкирских волостей Уфимской губернии для обсуждения вопросов, касающихся мусульманской религии». Здесь предусматривалась трехуровневая система управления:

1. «Приходское» духовное управление во главе со старшим в приходе имамом, то есть централизация на уровне населенного пункта в форме мухтасибата. Управления приходских имамов должны обеспечивать монопольный контроль над общественной жизнью махаллей (Ст. 44). Имамы избирались бы всем населением прихода.

2. Важнейшим требованием программы являлось создание среднего звена управления на уровне уезда — окружных управлений ахунов, что намечалось уже муфтием ОМДС М. Хусаином в начале XIX в. Они приравнивались «к уездным учреждениям в сфере духовно-религиозных, духовно-учебных и нравственно-воспитательных». Намечался принцип строгого распределения полномочий: «Управлениям окружных ахунов вменяется в обязанность не возлагать на гражданские власти какие-либо поручения, входящие в круг обязанностей самого окружного управления, и не позволять себе ни в каком случае вмешиваться в круг их обязанностей и правил». Ведение всего делопроизводства в этих окружных учреждениях предполагалось на татарском языке. Управления окружных ахунов получают «право созыва приходского или сельского... обществ для обсуждения... и вообще о делах прихода», а также право постановки приговора» (Ст. 32). Ахуны избирались бы духовенством округа

3. Высшим духовным чином предполагался муфтий, избираемый мусульманским населением всего округа Духовного собрания. Он получал ранг единоличного главы миллета с правом доклада императору (Ст. 47).

4. Высшим органом миллета является съезд высшего духовенства, проводимый раз в 3 года «на предмет рассмотрения и обсуждения вопросов принципиального свойства, выдвигаемых жизнью и согласования разрешения таковых с правилами шариата» (Ст. 49).

    Так как идея религиозной автономии была наиболее близка и понятна большинству татарского населения, то этот проект предусматривал создание автономного миллета по оттоманскому образцу. Предполагалось создание и квазипарламента автономии в лице вышеупомянутого съезда высшего духовенства. Таким образом, сами члены ОМДС, улемы и имамы, представители интеллигенции, буржуазии и мурз единодушно выработали планы единой религиозной автономии мусульман России, выражавший чаяния всей российской уммы.

    В программе партии «Иттифак» (1906 г.) особый интерес представлял раздел об экстерриториальной автономии, которая рассматривается как автономия религиозная, по образцу османской системы миллетов. Мусульмане получали право на создание религиозного центра, избрание духовенства, создание мусульманских обществ. В их руки переходили мектебы, медресе, мечети, места поклонения, благотворительные организации и вакфы. В предисловии к программе Муса Биги заявлял, что она соответствует основам шариата.

    На III Всероссийском мусульманском съезде, состоявшемся 16–21 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде ключевой проблемой было обсуждении вопроса реформы Духовного Собрания. «Тангчы» 32Г. Исхаки выступил против превращения Раис аль-улама (главы улемов) в «большого бюрократа». Он считал, что лидер российских мусульман должен действовать не в рамках старого строя, а нового демократического режима. Казанский имам и мударрис, мюрид Г. Баруди, К. Тарджемани, заявил, что лидер мусульман России будет действовать во имя народа, и его роль не будет зависеть от формы правления в государстве. Исмагил Гаспринский призвал к тому, чтобы автономию возглавили Г. Баруди и Ю. Акчура. Таким образом, муфтием должен был стать улем, а его помощником — юрист. Ахметжан Мустафа заявил, что мусульманам не нужны муфтий и муфтият, назначенные правительством. Основной задачей муфтия должна стать реформа Духовного собрания и школ. При этом должны быть изданы фетвы, обеспечивающие прогресс нации. Для принятия этих фетв необходимо создание органа, объединяющего улемов, мударрисов и политиков. Он призвал к тому, чтобы этот орган находился в связи с правительством с целью недопущения создания законов, противоречащих интересам народа. При этом Совет должен избрать себе председателя. Для каждой сферы должен быть избран свой председатель: для религиозных вопросов из улемов, для образовательных и воспитательных вопросов — из педагогов, для политических и правовых — из юристов. Пусть каждый вопрос решается большинством голосов. Именно в таком, избранном самими мусульманами, органе Мустафа видел коллегию, нужную для народа. Он отрицал пользу Собрания, чьи члены назначались властями. Таким образом, идея Голямалар Шурасы (Совета улемов) реализованная в 1923 г. только на религиозном уровне, имеет в России уже 100-летнюю историю. Актуальной здесь является концепция совмещения участия религиозных и светских деятелей в Совете улемов, который должен решать религиозные, образовательные, воспитательные, политические и правовые вопросы в их взаимосвязи и совокупности. Важным принципом является необходимость диалога с правительством и всеми ветвями власти для бпения прав мусульман. При этом мусульмане понимают, что аш-Шура как орган религиозной автономии может действовать не в рамках старого строя, а нового демократического режима. Казанский имам и мударрис, мюрид Г. Баруди К. Тарджемани, заявил, что лидер мусульман России будет действовать во имя народа, и его роль не будет зависеть от формы правления в государстве.

    «Тангчы» Хасан Мамин утверждал: «Если у нашей религии будет автономия, мы изберем не только одного Раиса (председателя), а столько, сколько требуется». Исхаки потребовал прямого избрания народом Раиса, муфтиев и казыев. Таким образом, мы наблюдаем отсутствие принципиальных разногласий между либералами и социалистами в вопросах образования и религии.

    В итоге, было принято решение о создании пяти муфтиятов в основных мусульманских регионах России и формировании высшего теологического органа во главе с Раис аль-улама — главой религиозной автономии в ранге имперского министра.

    По программе реформы управления духовными делами в России создавались пять Махкама-и-Исламия (Мусульманских собраний), включая двух на Кавказе, Оренбургское, Таврическое и Туркестанское. Им передавались все религиозные дела мусульман, контроль над медресе, мечетями и вакфами, утверждение духовных лиц и судопроизводство по вопросам никаха, талака и мираса. Средний уровень должны были составлять губернские и уездные меджлисы духовенства. Главой мусульман России избирался Раис-уль-улама, имеющий право личного доклада императору. Все духовенство избиралось только мусульманами33. Рекомендация Гаспринского провозгласить Раис-уль-улама Галимджана Баруди обозначала ориентацию на создание превращение российских мусульман, сформировавшихся как этноконфессиональная общность в составе Российской империи в политико-правовую общность. Ведь на протяжении конца XVIII—XIX вв. наряду с мусульманами Волго-Уральского региона в состав России вошли такие мусульманские народы, как крымские татары, азербайджанцы, казахи, киргизы, узбеки, туркмены, горцы Северного Кавказа и даже часть турок (в Карской области).

    В начале XX века после завершения в целом просветительского этапа джадидизма (1880–1905 г.) лидеры российских мусульман были уже готовы к созданию широкой национальной экстерриториальной автономии. В 1905–1917 гг. наряду с просветительской деятельностью джадидизм был ориентирован на формирование тюрко-татарской нации по европейскому типу, автономной в вопросах религии и образования, в российском масштабе целями являлись децентрализация и широкое самоуправление, создание правового государства с равноправием всех граждан и равенством религий. На первом этапе джадидизма были созданы новометодные мектебы и медресе, с учебной литературой, издаваемой в ряде новых мусульманских типографий. Сформировался единый литературный язык мусульман России («тюрки») и художественная многожанровая литература на нем. Мусульманская элита России начала в массовом порядке получать русскоязычное образование, мусульманская светская интеллигенция сформировалась как группа элиты. В крупных городских центрах возникли благотворительные общества как культурно-просветительные центры общин. Таким образом, сформировались институты общенационального светского образования, и вопрос стоял уже об их расширении и повышении уровня просвещения. На втором этапе происходит расширение сторонников джадидизма прежде всего за счет радикальной молодежи в джадидских медресе, трансформация на уровне отдельных этнических групп, утрата единства на общероссийском уровне. Центрами джадидизма у татар стали медресе «Мухаммадия», «Апанаевское», «Галия», «Усмания» (в Уфе), «Хусаиния», «Расулия», «Буби», где программа включала в себе преподавание религии на основе Корана и Сунны, истории Ислама, татарского языка, тюрко-татарской истории и научных дисциплин.

    Совет улемов и съезды улемов должны были обеспечить правовое обоснование для реформ, не противоречащих Корану и Сунне. Здесь речь шла об использовании теорий М. Абдо прежде всего Р. Фахретдином и о творческом их осмыслении в условиях попыток создания правового государства в России. Этот контекст во многом сохранил свою актуальность и сегодня.

Из книги У. Идрисова, Д. Мухетдинова и А. Хабутдинова «Совет улемов». ИД «Медина», 2005.

Другие материалы по этой же теме:

Совет улемов сегодня

Совет улемов в 1920-е гг.

Движение улемов и Милли Шура в 1917–1918 гг.

Аш-Шура в коранической традиции и мусульманском богословии

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/culture/history/944/">ISLAMRF.RU: Голямалар Шурасы – дореволюционная история Совета улемов в России</a>