RSS | PDA | Архив   Вторник 19 Март 2024 | 1433 х.
 

Р. Фахретдин о мусульманских приходах Дальнего Востока

17.03.2017 17:41

Два года тому назад в Сибири, а именно в городе Якутске, был открыт мусульманский приход-махалля, и для отправления религиозной службы туда поехал студент-шакирд, который учился в одном из уфимских медресе и стал там имамом. Через год же и в других городах Дальнего Востока — Амгуни и Благовещенске, открылись мусульманские приходы. Для службы имамом в первый город отправился шакирд из медресе села Иж-Буби, а во второй — шакирд одного медресе г. Уфы. Мы подумали, что хорошо было бы поделиться строками из писем этих упомянутых двух имамов, которые они отправили мне. Какими бы они личными ни были, все же в них содержится информация, которая касается и других мусульман. Как минимум хотя бы будут знать о делах своих братьев мусульман, проживающих в столь отдаленном уголке мира.

 

Первое письмо было написано в г. Амгунь 27 ноября прошедшего года и получено в Уфе 12 февраля сего года, а второе письмо было написано в Благовещенске 1 февраля сего года и получено 25 февраля в Уфе.

 

Первое письмо:

 

«Я вынужден представиться Вашей чести. Меня зовут Минлешаих, моя родная деревня — Кучук Елабужского уезда, и я сын Фаттахуддина из деревни Даус Мензелинского уезда Уфимской губернии. После получения образования в селе Буби Сарапульского уезда у хазрата Габдульгалляма сына Нигматуллаха я восемь лет проработал преподавателем в медресе этого же хазрата. После этого, по приглашению мусульман г. Амгунь и благословению Габдуллаха и Губайдуллаха — сыновей Габдульгаллям-хазрата, я 26 июня 1903 года выехал из Буби. Кстати, будучи проездом в Уфе, я с Вами встречался. В сентябре я доехал до Амгуни. Местные мусульмане, после того как я дал свое согласие, написали бумагу об избрании меня имамом и подали ее в областной суд. Когда началась русско-японская война, многие люди, испугавшись, начали уезжать во внутреннюю Россию.

 

Я в это время тоже из Амгуни вернулся в Буби. 12 июня 1904 года областной суд утвердил меня в должности имама города Амгунь. Поэтому я снова отправился туда, где и получил на руки свой указ. Город Амгунь находится под управлением исправника Николая Горного. Все жители этого города пришлые. У мусульман города Николаевска нет официального имама, который мог бы исполнять религиозные обряды. Этот город хоть и расположен в 300 км от нас, все же летом есть возможность посещать его на пароходе. Тем более подавляющее большинство каторжных мусульман, вышедших из Сахалина, проживают в Николаевске. Удивительно, до какой степени испорчена их нравственность. По причине отсутствия официального имама, их браки не зарегистрированы в метрических книгах. Поэтому их брачные отношения совсем вышли за пределы исламских традиций. Для меня абсолютно нет материальной выгоды ездить в Николаевск для совершения богослужений, но все же, если со стороны закона не будет препятствий, я готов по мере своих возможностей выполнять религиозные обряды, пока у них не появится свой имам. Эта сторона очень темная: нет никого, с кем можно было бы обсудить что-то, отсутствует телеграф, почта работает нерегулярно. Весной — три месяца, осенью — два, т. е. в году пять месяцев почта вообще не ходит. В это время живем, словно мертвые, не имея никакой информации о внешнем мире.

 

Адрес: г. Николаевск (Приамурской области), г-ну Вергазову. Передать Амгунскому мулле г-ну Фаттахутдинову. Ризаэтдин бин Фахретдин». (Вакыт, 1906, 1 апреля).

 

Второе письмо:

 

«… Не смог отправить вам письмо по причине того, что с 16 ноября по 16 января почта у нас не работает. Сейчас расскажу Вам о своем положении. Я вы­ехал из Уфы 29 сентября и доехал в Стретенск 12 октября, однако, за отсутствием судоходства и санного пути пришлось прождать некоторое время в этом городе. Здесь собрался и пообщался с местной мусульманской молодежью. Собрали немного денег и отправили в уфимское благотворительное общество. Еще я подписал их на газеты „Тарджеман“ и „Хаят“.

 

23 октября я выехал из Стретенска и 2 ноября прибыл в Благовещенск. За путь на двух лошадях в 1200 верст я платил по 4 копейки за версту, на каждой станции оплачивал государев налог 20 копеек и за сами сани 12 копеек. 3–4 ноября посетил нужных мне людей, а 12 ноября, получив указ имама, начал вести службы. 5 ноября мусульмане собрались в мечеть. В самом начале я обратился к ним с проповедью. Я разъяснил им, что мечети и медресе — это души мусульман, а обучение детей — наша первая обязанность. „Для содержания мечети и улучшения положения школы потребуются и деньги, и ваша помощь, приложите ли вы для этого свое усердие?“ — спросил я их. Они ответили, что для подобных религиозных дел они всегда будут готовы. Вместе с этим они образовали „Мусульманское благотворительное общество“ и избрали молодых помощников и секретаря. Выражая свое общее согласие с этим, они подписали протокол собрания. Сейчас это общество достроило нашу мечеть. Была подготовлена школа, и дети, живущие в городе, собравшись, начали учиться. После двух месяцев обучения до Курбан-байрама организовали открытые экзамены для народа, чтобы показать подготовленность детей. Присутствующие поблагодарили детей, раздали им подарки и остались очень довольны уровнем знания детей. Большинство наших учеников — это сироты из Сахалина, поэтому они обеспечиваются из вышеупомянутого благотворительного общества. В это общество был избран почетным членом пензенский купец господин Абдуррахман Вергазов. Этот человек оказал огромное содействие обществу. В нашем медресе учатся гимназисты 4–5 классов из кыргызов и черкесов, а также есть один ученик, он с рождения глухонемой, которому мы тоже захотели дать насладиться вкусом учения и начали обучать его. Вначале показали ему буквы, потом составили из этих букв названия органов тела, предметов домашнего обихода. Как чудесно, сейчас он может объясняться с помощью письма.

 

Помимо благотворительного общества, у нас есть еще одно маленькое общество, где мы собираемся каждые две недели и обсуждаем свои религиозные и мирские вопросы. Это общество открыло в школе читальный зал, куда мы выписываем все мусульманские печатные издания, а также некоторые газеты на русском языке, и они читаются народом с удовольствием, как мы и ожидали.

 

В пятничном намазе хутбу я прочитал на тюркском и, по мере возможности, рассказал прихожанам о положениях ислама, о достоинствах единства и согласия. Вот таким образом проходит мое время.

 

Некоторые дети мусульман, приехавшие из Сахалина, за отсутствием у них опекунов и защитников ходили без присмотра, а некоторых из них вообще крестили, и они ходили в церковь. Но из-за стараний некоторых мусульман, которые собрали их и передали под опеку „Мусульманского благотворительного общества“, эти дети теперь учатся в нашей школе.

 

Салих бин Урман».

 

Это письмо печатаем неполностью, многие места целиком пропущены, особенно те, которые касаются лично нас или автора. Мы же просим у Всевышнего Аллаха, чтобы он помог живущим там мусульманам жить в согласии. Все те блага, которые Аллах дал остальным народам, Он дал и нам. Единственно, мы остались лишенными одного блага — согласия. Из отсутствия этого самого согласия мы разрушили и нашу религию, и свою мирскую жизнь ввергли в беду. И в дальнейшем, какая бы беда не свалилась на нашу голову, причиной ее будет наша разобщенность. Не зря деды говорили: «Где единство, там и жизнь».

 

Муслим (псевдоним Ризаэтдина Фахретдина).

Вакыт. —1906. — 6 и 11 апреля.

Перевод с татарского Фатих ХАБИБУЛЛИН

Перевод статей из газеты «Вакыт» за 1906 г.

 

Вы можете поместить ссылку на этот материал в свой блог, скопировав код ниже:

Для блога/форума/сайта:

< Код для вставки

Просмотр


Прямая ссылка на материал:
<a href="http://www.islamrf.ru/news/culture/legacy/41648/">ISLAMRF.RU: Р. Фахретдин о мусульманских приходах Дальнего Востока</a>