Слово о Пророке

О Пророке Мухаммаде (да благословит его Аллах и приветствует) писали большие поэты. Например, Яков Полонский, автор драматической поэмы «Магомет», над которой поэт работал в сороковых годах века 19-го. Или Даниил Андреев, автор поэтического цикла «Голоса веков», который был создан в 30-е годы века прошлого. Говорить о том, что в веке нынешнем самое значительное, яркое, интересное о Пророке Мухаммаде уже написано, преждевременно.  

Но попытки такие предпринимаются, и выявлению талантливых авторов, несомненно, способствует всероссийский поэтический конкурс «Пророк Мухаммад – милость для миров». Он был проведен впервые четыре года назад Советом муфтиев России, точнее, его  Департаментом  социально-благотворительной и духовно-просветительской деятельности. В числе задач конкурса, как определили его организаторы, поиск значимых поэтических произведений, посвященных различным аспектам жизни пророка Мухаммада, содействующих лучшему пониманию его образа жизни и раскрывающие его вклад в мировую историю.

Принять участие в поэтическом конкурсе могут все желающие. В нынешнем году их оказалось 112 человек. Это – жители Москвы и Татарстана, Карачаево-Черкесии и Чечни, Владимирской, Тюменской, Ставропольской, Кировской, Ростовской и многих других областей России. Как и в предыдущих двух конкурсах, первого места жюри не присудило никому. Ренат Бикмаметов из Москвы пока остается единственным абсолютным победителем поэтического конкурса «Пророк Мухаммад – милость для миров». Именно так называлось его стихотворение, удостоенного первой премии в 2007-м году.

В нынешнем году, как и в прошлом,  жюри конкурса возглавил  профессор Литературного института имени А.М.Горького Э.В.Балашов. «Я по своим взглядам теософ. Я все религии принимаю. Этика всех религий одна и та же. Это нам кажется, что весь мир – за окном, а оказывается, весь мир – в нас» - с такими убеждениями он подходил к оценке поступивших на конкурс произведений. Были и другие критерии. Во-первых, «если пишешь стихи на русском языке, нужно стремиться писать их хорошо». Поэтому с точки зрения грамотности, знания правил русского языка, по словам председателя жюри, скидок не было никаких  и никому. Во-вторых, «очень многие писали и творили из прочитанного, но самые удачные строки или строфы возникали  из услышанного в самом себе».

Представляем вам авторов «наиболее удачных строк» о Пророке Мухаммаде.

 Марат Сафиуллин (Москва), 3-я премия за стихотворение «Одеяло»

- Я не имею отношения к литературному творчеству. Пишу только для себя. Профессионального образования у меня нет. Есть просто большое желание писать, тем более о Пророке, поэтому решил принять участие в конкурсе. Это уже второе мое участие, собираюсь и впредь участвовать.

- А учились Вы где?

- В Исламском университете на Украине. Есть и светское образование – оператор ЭВМ со знанием бухучета. Но по этой специальности я не работаю.

- Вы долго работали над своим стихотворением?

- Около месяца. Если есть желание, то пишешь быстро. В стихотворении я упомянул своего сына Карима. Ему полтора года. Стихотворение я посвятил ему. Это стало дополнительным импульсом к тому, чтобы писать.

- Марат, сейчас выходит достаточно литературы о Пророке Мухаммаде. Что, на Ваш взгляд, заслуживает внимания?

- Есть книга «Жизнь Пророка» Мубарака Фури. Она, я считаю,  достоверна, читается легко. Литературы действительно много, но я не считаю, что вся она хорошая, к сожалению. У меня на столе не только религиозная литература. Я люблю читать Акунина, Абдуллаева.

- Можете назвать хадис, который является правилом Вашей жизни?

- Я не буду оригинален. Выделю первый хадис: «Любое дело делается с намерением». Какое  у человека было намерение, оно ему и засчитывается. Нужно всегда иметь высокие, благие намерения, чтобы твои дела твои были правильными перед Богом. Я по натуре человек, который не любит проигрывать. Всегда хочется победить. Конечно, для меня главным в конкурсе было участие. Я бы не обиделся, если бы не выиграл. Но победа приятна.

Галина Магомедовна Емыкова (Нальчик, Кабардино-Балкария), 3-я премия за стихотворение «Мекканский дождь»:

- Я родилась в Адыгее, но живу в Нальчике. Здесь вышла замуж, давно живу. Закончила Кабардино-Балкарский университет, филологический факультет, отделение русского языка и литературы. Я и сейчас преподаю в педагогическом колледже русский язык. Мусульманское образование – домашнее. Я живу этим, с пяти лет читаю Коран. Всю жизнь, сколько себя помню, я в исламе. Мои родители были верующие. И хотя говорят, что советская власть не давала молиться, они соблюдали пост  и молились. В такой семье я росла. Пишу стихи. У меня вышло два сборника стихов. В Москве в 1998-м я выпустила «Угол зрения», а здесь, в Нальчике, сборник «Точка зрения». В позапрошлом году я совершила хадж. И под впечатлением о хадже написала книгу «Мекканский дождь». Вот оттуда я взяла стихи, случайно прочитав в календаре, что есть такой поэтический конкурс. И послала в Москву на удачу. Кроме того, я занимаюсь теологией. У меня в соавторстве афганцем Ф. Курейши  есть 12 книг, объединенных общим заголовком «Тематическая систематизация стихов Корана по актуальным вопросам современности». Он в первой части делал выборку айатов, писал сноски и примечания  к ним, а я вторую часть – выводы и заключения, давала философское обоснование айатам. Потом каждый стал работать самостоятельно, соавторство – тяжкий труд, честно говоря. После этого я выпустила две хороших монографии. Это «Коран о Коране», т.е. как Коран характеризуется в самом Священном Писании. В прошлом году у меня вышли две книги – «Мекканский дождь» и «Таухид». Это основательные работы. Кто читал, тем нравится. «Коран о Коране» - это 134 страницы, а «Таухид» - побольше, это уже 257 страниц. Сотрудничаю с газетой «Ислам – Евразия», которая у нас выходит.

-  Почему Вы решили объединить в своем произведении прозу и поэзию?

- Вы знаете, я не планировала этого. У меня так получается, что часть идет прозой, часть стихами. Я раньше сотрудничала с местным телевидением и радио. Когда передачу делала, например, посвященную дагестанской чеканке, она у меня стихами пошла, вылилась в поэму. Я ее написала за полчаса. Это от меня не зависит. Что-то прозой мне  высказать. Потом наступает момент, когда идет ритмика, и я не могу остановиться. К маулиду я написала белым стихом, но, наверно,  одену эти стихи в рифму, если будет время. Так что это чисто творческий процесс,  который не управляем самим человеком. Высшие силы вступают в это и дают форму.

- Я поняла, что на Вас большое впечатление произвел хадж…

- Я начинаю книгу с того, что у меня двойственное чувство. Мне бы хотелось бесконечное число раз туда ездить, и в то же время ехать – не хочется. Там я слышала и голоса, и топот копыт, и призывы Пророка… Каждое место там для меня было так дорого, что меня охватил страх: если я поеду еще раз, будет ли у меня  то же ощущение? Или оно сотрется?

Я безумно счастливый человек, в первую очередь, потому, что я родилась в более позднюю эпоху, не во времена джахилийи, а когда ислам уже пришел на землю, когда Всевышний мне дал мусульманскую семью, вложил в руки Коран, поставил меня на намаз. Мне кажется, что большего счастья для человека не может быть. А испытания?  Я сейчас потеряла очень дорогого человека – своего брата. Меня утешает то, что он намаз делал, что он верующий был. Это мне помогает перенести горе. Все остальное – временные ценности. Есть вечность, куда мы должны быть нацелены. Мекка – это пуп земли, Мекка – это та точка, откуда пошло человечество. Наши прародители встретились там, на горе Арафат. Мы все – оттуда. Как не любить свою родину?!

- Когда узнали о том, что стали призером конкурса, обрадовались?

- Это весть меня застала, когда была на намазе, дала салям, должна была читать дуа. Позвонили из Москвы: приятный женский голос сообщил мне эту весть.  А в соседней комнате оплакивали моего брата.  Это было во время похорон. Конечно, это было приятно и немножко горько, потому что брат был бы безумно рад этому. Несколько дней он не дожил. Я, когда решила послать стихи, - это было спонтанное решение, - сказала: «Дай Аллах, чтобы все участники написали лучше стихи, чем я, чтобы я оказалась самой слабой среди них». Самое главное, чтобы Аллах был нами доволен, чтобы мы в судный день нашли заступником своего Пророка. Когда я пишу стихи, я помню, что поэзия осуждается в Коране, но поэзия такая, которая отвлекает от жизни. Но одновременно я помню, что Пророк со своего плеча снял плащ и подарил поэту. И это дает мне право писать о нем. Когда чувства переполняют, я люблю его больше всех людей на свете. Мне казалось раньше, что это невозможно.  Сейчас я удивляюсь, что могла так думать. Кого можно больше любить? Что значит моя жизнь или жизнь моих близких в сравнение с его жизнью, с ним самим. Он повернул человечество, наставил его на прямой путь. Это необыкновенно! Это не выразить никакими словами! Об этом можно только музыкой говорить, но музыки – я не пишу. 

Николай Переяслов, член Союза писателей России, поэт, переводчик, критик, помощник мэра Москвы, 2-я премия за стихотворение  «Прощальная проповедь Пророка Магомета»

- Только что вышла «Антология современной саудовской литературы», для которой вы переводили саудовских поэтов. Ваши впечатления о современной саудовской поэзии.

 - Я не могу сказать, что я специалист по поэзии Востока. Но как всякий русский человек, кто читал Пушкина, Лермонтова, и через них, через есенинские «Персидские мотивы» приобщался к восточной поэзии, я конечно, любил эти красочные мотивы, густые, вязкие, торжественные. Это не может не нравится любителю поэзии.  Поэзию Саудовской Аравии я не знал вообще. За последние 20 лет мы, надо признаться, даже то, что знали, подзабыли. Ничего не переводилось, не переиздается, новинки к нам не попадают. Когда мне принесли кучу подстрочников, я сначала даже и не знал, справлюсь с этим или нет. У меня был отпуск, мы поехали в Феодосию. Жара, море, солнце. Я вспомнил о взятых подстрочниках. Начал читать и просто поразился, насколько это метафорично, красочно. Да, там есть повторяющиеся, идущие от автора к автору образы – розы, ночь, луна…Кончено, любовь везде. Но это настолько свежо, настолько оригинально и настолько не похоже на то, что уже примелькалось и приелось – мне очень понравилось. Не знаю, насколько правильно сказать, что переводил я, но я старался передать сущность того, что поразило меня. Мне удобнее писать в рифму, мне излагать удобнее мысли в такой форме.  Мне хотелось, чтобы авторы, которых я переводил,  зазвучали у нас, чтобы все ахнули и сказали: «Ах, какая чудная поэзия, как же мы этого раньше не знали! Дай бог, чтобы мне это удалось!

- Это была ваша первая встреча с восточной поэзией?

- Для себя я переводил йеменских поэтов, я очень много перевожу известного татарского поэта Рената Хариса, перевел две его большие поэмы, книгу стихов. Я писал когда-то о книгах Сапармурата Туркменбаши, его «Рухнаме». Она произвела на меня в свое время большое впечатление. Когда я прочел ее, подумал: если бы наш Президент написал так, как Туркменбаши! Он там написал: дорогие, черноглазые мои туркмены! Я хочу, чтобы вы все были счастливы и т.д. Я не знаю, насколько ему удалось это сделать, но он хотел этого.  Если Путин или Медведев сказал: дорогие мои, голубоглазые! Вот мы на этом и этом будем строить нашу жизнь, писать нашу историю, я бы понял, что мы последние 20 лет делаем. Поэтому я тогда с искренним порывом написал большую положительную рецензию на книгу «Рухнама». Ее опубликовали. Это был единственный положительный отклик в стране. Туркменбаши и его произведение обсмеивали тогда. Я был приглашен в Ашхабад, видел их мечети, уровень жизни. Нельзя однозначно судить об этом государственном деятеле. Там очень многое делалось, не просто говорилось. Но жизнь сложнее, чем наши планы. Я был в Казахстане, моя мама родом оттуда, с северного Казахстана, из казачьего села Георгиевка. Меня возили по Казахстану, я видел, как живут сегодняшние казахские мусульмане. Так что мне все это не чуждо. Мне не чужда никакая культура.

- Вы где учились?

-Я закончил три с половиной курса Московского Горного института, а потом Литературный институт имени Горького.

-  Конкурс «Пророк Мухаммад – милость для миров». Само название уже обязывает. Как Вы подошли к написанию своей конкурсного стихотворения, Вам понадобилось читать что-то дополнительно?

- Я не знаю, надо ли писателю, поэту изучать весь объем материалов. Иной раз в этом можно утопить себя. Если бы я выучил наизусть Коран и все, что написано о Пророке, может быть, в этом утонула свежесть впечатления. Я прочел два-три материала, но когда познакомился с прощальной проповедью Пророка Мухаммада, она просто запела во мне. Я заметил, что, читая о Пророке Мухаммаде, я испытываю те же трепетные чувства, когда я читаю о матушке Матрене Московской, о наших православных святых. Эти люди стремились к тому, чтобы наш мир стал гармоничнее. Да, каждый по-своему услышал Божественные заветы. С этой поправкой на менталитет они учили всех быть лучше. Это я и хотел донести до русского читателя, чтобы он увидел: Пророк Мухаммад учил людей быть лучше и красивее.

- Источником для поэтического произведения могут послужить самые разные вещи. Человек, который мыслит образами, идет от частного к общему?

-  Здесь важнее не информация, а созвучие. Зазвучало что-то внутри тебя, задета струна – все,  значит пошло творчество. А самих знаний может быть накоплено очень много у человека, но они ведь не работают. Должно быть созвучие. Я не знаю арабского, но я перевел большое количество арабских поэтов по подстрочникам. Да, я созванивался с арабистами, уточнял слова, но на 80% - это твое чутье. Наверно, в нас всех присутствует какое-то  понимание другого языка, его мелодики. Мы порой слышим иностранную речь, и не зная языка, понимаем, о чем говорят. В храм, когда входишь, молитв не знаешь, а уже тянешься их произнести. Т.е. очень много в человеке сидит изначально. Вот это пробудить, дать ему заговорить – важнее, чем прочитать груду книг.

- Но то, что Вам вручили главную премию, - польстило?

- Как профессионал, я работаю качественно. Не люблю работать плохо. Это во всем проявляется. Когда не получается, огорчаюсь. В данном случае я оказался все-таки немножко на чужом поле. Одно дело, когда я пишу о русской истории и русских святых, а здесь восприятие человека другой ментальности – шаг влево, шалвправо и уже съехал от святости в ересь, не возвысил, а оскорбил. Мне хотелось очень точно все передать. Я передавал учение Пророка. Чуть-чуть исказишь, и научишь уже не тому. Поэтому я был рад, что у меня получилось.

- Как вы вообще оцениваете такой конкурс, который проводит СМР? Я не знаю, РПЦ устраивает подобные конкурсы или нет. Но мусульмане четыре года подряд конкурс проводят, он живет, люди присылают работы, значит, тематика вызывает интерес?

 - К сожалению, это не стало традицией для других конфессий. В православии проводится Макарьевский конкурс, но там номинируются богословские труды. Это конкурс, не выходящий за рамки церкви. Господь говорил: нужду во враче имеют не здоровые, но больные. Т.е. не те, кто уже пришел в храм и верит, а те, кто за оградой церковной. Их спасать надо. В данном случае – не важно, православный храм это или мусульманский. Беда не в том, что мы верим в Иисуса или в Мухаммада. Страшно, когда не верят ни в кого, когда нет Бога в душе, когда там пустота, никаких нравственных устоев. С другой стороны, между нами много непонимания. Кавказ, Средняя Азия, - мы перестали знать друг друга.

Конкурс «Пророк Мухаммад – милость для миров» - потрясающей важности дело. Меня, православного, он подтолкнул к тому, чтобы войти внутрь ислама и оттуда попытаться что-то рассказать другим. Мне очень жаль, что православная церковь этому мало уделяет внимание. Православных в стране больше, но люди не знают истории православия. Ее надо пропагандировать, а у нас это в зачаточной форме. Обидно. А здесь на чужом поле, меня прочитали, отметили, наградили. Я написал поэму о матушке Матрене Московской, но не могу ее нигде опубликовать, в том числе и в православных журналах. Конкурсов поэтических нет. А поэма могла бы работать на развитие духовности. Поэтому, конечно, нужно, чтобы таких конкурсов было больше. Россия – страна слова.  Она всегда верила литературному слову, и мы могли сделать больше, чем политики. Слово всегда стремилось к тому, чтобы быть чистым и откровенным, и люди верили ему. Пока доверие к слову совсем не упало, надо проводить массу конкурсов. Тогда, может быть, у нас поменьше будет горящих «кавказов».

Людмила Жуковская